Константин Михайлович Куликов Два друга Рассказы

Об авторе этой книги

У охотников и собаководов, у работников лесного хозяйства и многотысячного коллектива друзей природы К. М. Куликов пользовался заслуженным авторитетом. Ведь среди обитателей наших лесов, лугов и водоемов наверное не найдется таких зверей и птиц, которых не знал бы Константин Михайлович. Да нет, наверное, в нашей области и таких мест, где не побывал бы этот страстный охотник с ружьем и собакой. Да и не только в нашей области. В горах Копет-Дага, в обширных просторах Туркестана, в степях Украины, в таежных лесах Кировской, Вологодской, Костромской областей и других местах он побывал то один, то с такими же бывалыми охотниками, как и он.

Уроженец Ярославского края, Константин Михайлович Куликов, с детских лет полюбил родную природу, познал животный и растительный мир, много сделал в упорядочении использования и ведения охотничьего хозяйства, увеличения численности диких животных путем создания заказников, приписных охотничьих хозяйств, акклиматизации новых видов зверей и наведения культуры в охоте. Немалая роль принадлежит ему в истреблении волков, ведь когда-то эти хищники ежегодно в нашей области уничтожали тысячи голов домашних и диких животных. Мы, его земляки, знаем, как увлекательно он рассказывал в своей книге «Рассказы у костра» и газетных зарисовках о жизни зверей, птиц, охотничьих собак. О их характерах и повадках. Учил, как любить природу, рационально использовать ее естественные богатства и бережно относиться к диким животным.

Мне довелось близко знать К. М. Куликова десятки лет и много раз бывать с ним на охоте. В весеннюю закатную зорю мы не раз ожидали вальдшнепиную тягу, а утро встречали то на тетеревиных токах, то в полумраке нарождающегося утра скрадывали глухаря под его таинственную песню. Но особое удовольствие автор этой книги испытывал на охотах с гончими по зайцу и лисице, а с легавыми — по боровой и болотной дичи.

Надо отметить, что сам мой товарищ по страсти как охотник весьма был скромен. Трофеи для него не главное, а главное на охоте — хорошо поставленная собака. Мне не раз приходилось видеть, как увлекаясь мастерством своего пойнтера, он забывал о ружье.

Сколько я знал Константина Михайловича, у него всегда были прекрасные, высокопородистые охотничьи собаки. Его пойнтеры всегда являлись украшением наших выставок.

Будучи экспертом-кинологом всесоюзной категории, он внес неоценимый вклад в дело развития отечественного собаководства. Его стараниями воспитано много собаководов, специалистов-кинологов, людей, на всю жизнь полюбивших четвероногих друзей — собак. За эти и другие дела, связанные с многогранным охотничьим хозяйством, К. М. Куликов был трижды участником ВДНХ, награжден медалями и памятными подарками.

Дорогой читатель, книга «Два друга» своеобразная и редкая по своему содержанию. Главные герои в ней — собаки. Книга эта дарит людям, особенно молодежи, детям, душевное благородство и порядочность.

Человек не может раздваиваться — быть добрым к людям и злым к животным. Памятуя это, мы обязаны привить ребенку чувство доброты к животному миру с самого начала. В этой связи считаю, что книга «Два друга» будет сопутствовать такому воспитанию молодежи, а взрослых увлечет правдивостью интересных рассказов.

А. Маханов, эксперт-кинолог всесоюзной категории

Мои собаки

Посвящается жене и другу

П. И. Куликовой

Мальчишкой я подобрал маленького беспородного щенка. Это существо было полуживым.

Я устроил собаке жилье во дворе и кормил его тем, что удавалось достать. Иногда я делился с ним своим завтраком, положенным мне в школу. Щенок быстро рос, набирал силу, но вырос обыкновенной дворняжкой.

Когда мой питомец был замечен взрослыми, отец похвалил меня за любовь к животным, и тогда мой Тузик перешел на легальное положение. Зная, что городские охотники да и учитель нашей школы ходят на охоту с собаками, я подражал взрослым охотникам и время от времени отправлялся с Тузиком в лес, а вместо ружья брал лук и стрелы.

С тех пор и на всю жизнь я полюбил собак — этих преданнейших друзей человека.

Когда окончились войны — первая мировая и гражданская — я заимел пойнтера. Сначала одного, а спустя некоторое время сразу двух. Так случилось, что и жена моя Полина Ивановна полюбила собак, и это чувство любви и привязанности сохранилось у ней навсегда.

Как правило, пойнтеров мы приобретали щенками в месячном возрасте. Следуя старинной поговорке «порода входит через рот», мы хорошо их кормили, любовно воспитывали, и в результате у нас вырастали прекрасные собаки. Благодаря домашней дрессировке, наши друзья, если не все, то большую часть наших указаний понимали с полуслова. Мое хорошее или плохое настроение или настроение жены им немедленно передавалось. В момент домашних неурядиц собаки становились какими-то отчужденными. Но стоило равновесию восстановиться, как наши друзья воспринимали это с огромным удовлетворением. Они начинали прыгать, резвиться. Иногда, забавляясь, мы с женой провоцировали скандал между собой, слегка толкая друг друга. Видя это, наши четвероногие любимцы с лаем устремлялись к нам. Они становились между нами, принимая нас за скандалистов, чтобы не допускать ругани. Были случаи, когда блюстители порядка, прихватив зубами за брюки или платье, растаскивали нас друг от друга.

Про людей, которые живут не в ладах, принято говорить, что они живут, как кошка с собакой. Но это неверно. Наши собаки всегда дружно жили с нашими кошками. Вспоминается случай. Было утро, и мы с женой еще спали. И вдруг в нашей спальне появляется Ромка. В губах собаки находится какое-то живое существо. Мне видно, что Ромка очень доволен. Глаза веселые, виляет хвостом, и, наконец, кладет свою ношу на край моей постели. Оказалось, что он принес только что народившегося котенка. Я приказал собаке отнести котенка Муське. Повинуясь, Ромка без промедления унес малыша. Меня крайне заинтересовало происходящее.

Когда я вошел в прихожую, где размещались собаки, то все понял: кошка окотилась на постельке Ромки, и этот большой дуралей вовсю лизал своим огромным языком котят, а кошка, развалившись на чужом месте, как бы в благодарность за ласку к ее потомству, нежно мурлыкала. Кофейно-пегий Феб лежал на своей постели и, как старший среди четвероногих жильцов, снисходительно наблюдал за происходящим.

Но был и другой случай.