важное. Обманула гребаную богиню и заполучила на нашу сторону еще одного бога. Знаю, что они не боги. Просто люди, которые пришли из другого мира, но черт побери, как мне хотелось бы знать, кто они такие. Они решили оставить себе имена, данные людьми, и я не знаю, как их по-другому назвать.

Кем бы ни была Деметра, она моя. Ключ все еще на шее, но теперь я знала правду об ошейниках и могла использовать магию Гефеста на них.

Вместо того, чтобы просто поговорить со мной, Цербер начал бегать кругами вокруг Аида, лая всеми тремя головами. Я могла общаться с животными с помощью телепатии, но никогда не понимала лай, мяуканье или другие звуки животных. Аид, похоже, знал, что именно это означает.

— Погоди, нужно послать за одеждой, перед тем как сделать это. Они будут голые, когда превратятся из монстров в свой человеческий облик.

«Я не возражаю птенчик, если ты посмотришь на меня».

«Прям идеальное время для нашего купания голышом, моя милая».

«Ох, заткнитесь. Я сексуальнее всех вас, и мне все равно, кто увидит меня голой. Аид всегда был ханжой», — сказала Павлина.

«Я красивее всех вас, и вы это знаете», — сказал Дэймос.

Монстры и их эго. Тем не менее, мне было любопытно, как они выглядели в человеческой форме. Они мне уже нравились больше, чем следовало, даже Дэймос. Я умирала от желания их увидеть.

Как раз в этот момент Аиду позвонили, и звонок его взволновал.

— Мне нужно ответить. Я вернусь с одеждой.

Аид выбежал из тюрьмы. Я не могла себе представить, кто так сильно взволновал его на другой линии. Можно было подумать, что ему позвонила Персефона, но знала, что это невозможно. Деметра бы не оставила дочери сотовый телефон, пока держала ее в заложниках.

— Должен признать, ты хорошо справилась, Ривер. Обычно Гефест не вмешивается в дела бога после того, как с ним обращались, — сказал Демос.

— Не могу поверить, что они обозвали его уродом и калекой из-за хромоты, которую я едва заметила. Он похож на супермодель.

— Такие как они считают, что за любой недостаток следует отправить в преисподнюю Тартара. Боги думают, что если не совершенен, то лучше умереть. Аид и Персефона не такие, — сказал Трифон.

— Возможно, они и присвоили себе титул богов и богинь, но в основном ведут себя как высокомерные дети. Как ты думаешь, с кем разговаривает Аид? Он никогда настолько не выглядел взволнованным, если только не звонила Персефона, — спросила Павлина.

— Может, это Гефест? Он дал мне кое-что для общения с ним.

Дэймос рассмеялся.

— Гефест не покинул бы свой вулкан, чтобы купить сотовый. Я не знаю, кто это, но это не он.

Наконец Аид вернулся с тремя слугами, несущими одежду.

— Скоро прибудет гость. Кто-то, с кем Ривер хотела бы встретиться.

О черт, неужели я встречусь с отцом? Что ему скажу? Даже сомневалась, готова ли узнать, кто я такая.

— Давай по порядку. Сначала займемся телохранителями моей жены. Потом мне надо открыть твоему отцу тайный черный ход в Подземный мир, чтобы Деметра ничего не узнала.

Я стояла ближе всех к Кимону. Гефест рассказал мне, как пользоваться флаконом. Кимон был выше семи футов ростом, так что это будет неудобно.

«Не мог бы ты… не мог бы ты… немного наклониться?»

Кимон склонил голову, и я капнула ему на ошейник из пузырька. Раздался шипящий звук, и казалось, что вырвалось огненное кольцо, но, похоже, оно его не обожгло. Я закрыла флакон пробкой и отступила. Все еще глядя на минотавра.

Кимон выпустил дым из носа.

«Готова увидеть меня, птенчик?»

Я коснулась его груди.

«Готова».

Кимон замерцал, и внезапно я увидела человека с металлическим ошейником на шее. Кимон оказался чертовски великолепен. Он все еще оставался очень высоким и мускулистым. К тому же совершенно голый. У него были непокорные длинные каштановые волосы и ярко-зеленые глаза, мощный прямой нос и полные губы.

Он положил свою руку поверх моей на своей груди.

— Привет, птенчик. Может, сейчас мы обнимемся?

— Привет, Кимон. Все возможно.

Скорее, черт возьми, да! Я бы не возражала погрузиться на ночь в эти большие мускулистые руки. Кимон крепко обнял меня. Он также чудесно обнимался как мужчина. Кимон поцеловал меня в макушку.

— Итак, следующий.

Я пошла к Дэймосу. Понятия не имела, по-прежнему ли он меня боится, поэтому двигалась медленно. Он раздраженно взъерошил перья.

— Давай приступим к делу.

Дэймос прожег дыру на моих брюках, он нервничал, но я смогла капнуть магию бога на его ошейник. Мерцание, а затем появился голый Дэймос, который развалился на кровати, словно он как какая-нибудь модель, позирующая для фотосессии на шезлонге.

Ладно, Дэймос тоже был красив. У него огненно-рыжие волосы до плеч и золотистые глаза. На теле красные татуировки, которые выглядели как языки пламени, когда он двигался. Он просто сидел и мне ухмылялся.

— Нравится то, что ты видишь?

Ладно, думаю, Дэймос больше не боится на меня.

«Неужели вы все такие красивые, когда не монстры?» — спросила я.

Последовала серия «да», похоже, во всей тюрьме я одна просто хорошенькая.

— Ну, тогда иди, я оденусь. А то ты так смотришь на мое достоинство, будто собираешься на меня наброситься.

Засранец.

Я подошла к камере Павлины. Мне пришлось вскарабкаться на одну из ее мягких паутин, но я справилась и добралась до ошейника.

Павлина, несомненно, выглядела впечатляюще. Она, наверное, была не меньше шести футов ростом и стройная, мускулистая. Черные волосы ниспадали до талии, и я заметила, что красные песочные часы на животе отражаются на ее волосах. Судя по тому, как это выглядело, это все естественное. Навряд ли так смогли бы сделать в салоне на Земле, но что я знаю о парикмахерах Подземного мира? Глаза у нее были черные с красными зрачками.

Она начала щеголять голышом и красоваться.

— Я бы тоже не возражала немного пообниматься. Обещаю, что не съем тебя.

Я бы тоже не прочь пообниматься с Павлиной. Она такая сексуальная и опасная, особенно, потому что может убить меня в любой момент.

— Может быть, мы все сможем обняться с друг другом.

— Я не против, — сказала Павлина.

— Я тоже, — буркнул Дэймос. — Особенно с тобой.

С каких это пор Дэймос любит обнимашки? Я думала, он меня ненавидит.

«Милая моя, ты поплаваешь со мной, когда освободишь меня?»

А почему бы и нет? Он не настаивал, и похоже, для него очень много значило, что я с ним.

— Конечно, я поплаваю с тобой, Трифон.

Аид положил руку мне на плечо.

— Лучше обожди. Трифон хочет начать с тобой брачный ритуал Кракена. И ему об этом известно лучше всего.

— Серьёзно Трифон?

«А что? У меня есть потребности».

— Пока никакого плавания