Rion NikПять дней эшелона
Техника размещена и закреплена на платформах, личный состав отдыхает в вагонах. Воинский эшелон возвращается в родную часть. До дома несколько дней пути... На конкурс: «Нулевое измерение» Номинация: «Дай пять»
Фандом: Ориджиналы
Категория: Джен
Рейтинг: PG-13
Жанр: Общий, Приключения
Размер: Мини
Статус: Закончен
События: Вооруженные силы, Наше время, Медицина, Повседневность
Предупреждения: От первого лица (POV)
Комментарий автора: Воинским эшелоном называется организованная для перевозки в одном поезде воинская часть (подразделение), а также отдельные команды и партии техники. Все персонажи вымышлены, совпадения с реальными людьми случайны.
Страница произведения: https://fanfics.me/fic132843
День первый
Жара порядком утомляла, но радовала мысль, что моя очередная четырехнедельная(1) — а для бригады в целом четырехмесячная — командировка закончилась, погрузка почти завершена, и скоро мы будем дома. Путь будет неспешным, с долгими остановками на разных полустанках и маленьких станциях, где наш воинский эшелон будет терпеливо уступать дорогу гражданским поездам. Как раз должны были принять последнего оставшегося «пассажира» — тридцатичетырехтонный ИМР(2). Не успели гусеницы ИМРа коснуться пандуса, как поезд ощутимо дернулся. Прямо на наших глазах с соседней платформы со скрежетом начал заваливаться артиллерийский тягач БАТ(3). По вагонам прошла дрожь, а тягач с лязгом упал на насыпь и стал переворачиваться. Сделав полтора оборота, двадцатисемитонная махина последний раз качнулась и застыла на боку. Следом съехала и грохнулась платформа, на которой стоял тягач и которую он зацепил своими гусеницами. Кто был в поезде, высыпали наружу, а я, наоборот, бросился в свой вагон за медицинской сумкой. Там, на земле, рядом с тягачом, лежал человек. Когда я подбежал к месту падения, моя тревога разом улетучилась, ей на смену пришло облегчение. Живой! Живой и даже не покалеченный солдат стоял на ногах и мелко трясся. На его обоссаные штаны никто не обращал внимания, и мне было все равно — лучше мокрые штаны, чем мокрое место. Мальчишке повезло, он успел уцепиться за рычаги и при падении оказался прикрыт сложенным в транспортное положение грейдерным отвалом. После беглого осмотра я понял, что из лекарств ему надо лишь успокоительное, у него даже царапин не было. Пострадавших оказалось двое. В кабине БАТа находился его водитель, старшина Скворец. Старшина тоже не получил увечий, прочная кабина и толстые стекла послужили хорошей защитой, но ему повезло меньше — он был весь в ссадинах и ушибах. От пережитого шока Скворец без остановки матерился — и пока его вытаскивали из кабины, и пока я обрабатывал его раны. От валерьянки, что я ему сунул, он отмахнулся и разразился очередной матерной тирадой, которая сводилась к тому, что ему требуется что-нибудь покрепче. — Ну извини, — фыркнул я, — мне только валерьянку выдают. — Тебе и спирт выдают, только он у тебя порченный. Я ухмыльнулся. Если бы я не «портил» спирт, работать было бы не с чем, его в первый день бы настойчиво выклянчили или попросту сперли. А так покрошу в емкость таблеточки левомицитина, и все прекрасно. Медицинским целям не мешает, а любителей выпить отваживает. То, что я перед этим немного отливаю чистый спирт для себя, благоразумно помалкиваю, мне он вообще для технических целей нужен. — Не понимаю, что ты так разоряешься, как будто сам не припас волшебное лекарство с высокими градусами. Рядом стоящие засмеялись, кто-то сунул старшине фляжку: — Не наезжай на доктора, Саня, а то он передумает и угостит тебя своим «порченым» спиртом. Старшина скривился, в очередной раз послал по матери перевернувшийся тягач, сделал глоток из фляжки и блаженно выдохнул: — Другое дело! Я понял, что больше не нужен, и вернулся в поезд. Только сделал для себя заметку, что надо будет попозже еще раз солдатика глянуть, на всякий случай. БАТ поставили на гусеницы с помощью так и не заехавшего на свою платформу ИМРа. Затем тягач как ни в чем не бывало развернулся и приготовился к повторной погрузке. Мелькнула невеселая мысль, что было бы, если бы он упал во время движения поезда. Мог случиться перевернутый состав и все прелести крушения. Я тряхнул головой, прогоняя жутковатую картинку. Эшелон отправился в путь на несколько часов позже. Жилые вагоны были обычным плацкартом. Моя полка была верхней, самое удачное положение, как мне кажется, в любой момент готовое спальное место, где никто не мешает. Рядом расположились начмед Борисыч, мой непосредственный начальник, и два связиста: Марат, старший лейтенант, и его подчиненный Дима Русанов, молоденький, только из училища лейтенант, которого все почему-то звали Русланчиком. Наши места находились почти в самом начале вагона, поближе к выходу, туалету и допотопному самовару с кипятком. — А ниче так, хоромы почти. Мы с Маратом синхронно покивали, соглашаясь с Борисычем. — Да какие же это хоромы? Это старье какое-то! Все ободранное, болтается, скрипит, дует из всех щелей! Я хмыкнул. Возмущенно-удивленное лицо Русланчика было таким забавным. — Скажи спасибо, что в скотовозы не посадили, — заметил Борисыч. — Какие скотовозы? — Самые обычные, теплушки деревянные, в которых скот перевозят. Ставили буржуйку, чтоб не замерзнуть, ломиком и саперными лопатками дырку в полу делали, над ней палатку, и готов сортир. — Да вы шутите! — Какие тут шутки, — буркнул я, — две пневмонии, четыре ангины, да остальных соплей немеряно, а антибиотиков с гулькин нос. — Точно. В феврале дело было три года назад, — подал голос Марат. Ошарашенный, с выпученными глазами Русланчик выглядел еще смешнее Русланчика удивленного. Постепенно люди успокаивались, расслаблялись и доставали заветные заначки. От предложенной мне Борисычем водки я отказался. Вдруг кому плохо станет, а я в дупель. Всякое бывало. Да и не хотелось особо. — Отрываешься от коллектива, Женя. — Да куда вы от меня денетесь, — усмехнулся я, — спать хочу. — Ну и хрен с тобой...
День второй
Начавшаяся вечером пьянка на следующий день переросла в конкретный запой. В вагонах витал кисловато-сивушный запах, сдобренный запашком немытых ног. Горячий воздух из открытых окон медленно едущего поезда нисколечко не спасал, только добавлял лишней духоты. Я прогулялся по вагонам, проверил вчерашних пострадальцев. Солдат был в порядке, давно успокоился и чувствовал себя героем. Скворцу моя помощь тоже не требовалась, он прекрасно исцелялся своим собственным