на него, и он знал, чего все ждут. Но он почему-то не хотел делать это, вероломно пробиваясь в голову незнакомки. Возможно, подействовал отстранённый, даже чуть насмешливый тон, с которым она вещала о планах Сонного Королевства.

— Манона, — произнёс он уже голосом Ризанда, а не верховного правителя. — Ты рассказала о себе слишком мало, чтобы мы могли решить, что с тобой делать. Если верить твоим словам, то большего ты и сама не знаешь.

Манона чуть кивнула, качнув кончиками своих легких серебристых волос.

— Но верить тебе мы не можем, — холодно добавила Фейра.

— Поэтому единственным решением остаётся обратиться напрямую к твоей памяти и разуму, — продолжил Риз уже более жестко. — У тебя есть выбор: впустить меня туда добровольно или признать, что ты скрываешь нечто и… — Риз мысленно попросил одобрения у своей истинной пары. —… и стать нашей пленницей или умереть.

Манона дернулась, как от удара, сжав челюсти так, что проступили острые углы напряженных желваков. Аз среагировал мгновенно, хватаясь за рукоять Правдорубца. Кассиан тоже напрягся, готовясь к прыжку, хотя Риз заметил, как на его лице промелькнула гримаса боли.

«Неудивительно: раны ещё успели зарубцеваться», — подумал он.

Но опасения были излишне, пленница ограничилась лишь одним этим резким движением, вновь замерев перед верховными правителями.

— Это иллюзия выбора, — скрипнула зубами она. — Но, хорошо, лезь ко мне в голову. Только учти, что они тоже пытались…

Ризанд решил, что разберётся, кто это «они», уже когда начнёт разбирать воспоминания Маноны.

«Возьмёшь меня с собой?» — спросила Фейра.

«Если хочешь. Там может ждать последняя ловушка Короля, так что будь осторожна».

«Как раз присмотрю за тобой».

Он опустил стены своего разума, позволяя Фейре видеть и чувствовать то же, что и он.

«А вообще то, что она жила при дворе Короля, уже достаточная причина для того, чтобы лишить её головы…»

Ризанд понимал, что его дорогой Фейрой руководил оправданный страх. Хватит с неё опасностей, которые таит в себе неизвестность — ещё несколько часов назад она держала на руках его бездыханное тело, сходя с ума от боли и отчаяния. Но сейчас правитель Двора Ночи не готов был повернуть обратно, ведь, если он отступится и не разгадает эту загадку, Амрена разорвёт его на куски — её неуемное любопытство чувствовалось даже здесь.

***

— Ну, что? — нетерпеливо спросил Кассиан, как только взгляды Фейры и Ризанда вновь стали осмысленными, обозначая возвращение из долгого путешествия в воспоминания пленницы.

Ризанд мог бы просто передать соратникам всю необходимую информацию, тем более её было не так уж много. Но яростное лицо Маноны, с которым она смотрела на верховных правителей Двора Ночи, заставило его говорить вслух:

— Действительно, ничего, — он пожал плечами. — Она знает только своё имя и кусочек истории Притиании. Ну и по мелочи: как пользоваться вилкой и отхожим местом…

Кассиан засмеялся над неуклюжей шуткой громче, чем она того заслуживала. Мор тоже хихикнула, ощутив, как спадает напряжение. Аз просто чуть расслабил плечи и убрал руку с эфеса Правдорубца. Лишь Амрена всё так же сверлила Манону глазами.

— Что? Ты уже закончил? — чуть ли не вскрикнула пленница, чем снова вызвала удивлённые взгляды внутреннего круга.

— Да, — ответил он ей и поспешил объяснить другим причину вопросов. — В Сонном Королевстве Манона уже подвергалась воздействию диматиев. Они шарились в её мозгах, как у себя дома, не утруждаясь сделать эти… кхем… процедуры безболезненными и незаметными.

Причину этих вмешательств Ризанд объяснять не спешил. Уж слишком загадочной она была. Более того, если бы ни внимательность и сообразительность Фейры, эта причина могла бы стать той, по которой Манона немедленно лишилась бы головы.

За внешней преградой разума фэйки их ждала ещё одна — отлитая из железа стена, ворота которой не поспешили открыться, когда Риз с Фейрой приблизились. По ней расползалась трещина, уродливые узоры на ней тянулись от внушительной вмятины к краям сооружения.

«Значит, наша потерявшая память гостья все-таки лукавит… Стоило бы сделать защиту менее приметной, если уж решила прятать за ней свои истинные помыслы,— прорычал Риз, ощупывая когтями этот заслон. — У нас нет ни сил, ни времени разбираться с этими тайнами. Ты была права, мы должны убить её».

«Ризанд, подожди… Присмотрись!»

Неожиданная просьба Фейры заставила фэйца отвлечься от прощупывания трещин, расходящихся от краев вмятины. Истинная пара мягким светом коснулась железной стены. Стало заметно, что кое-где на ней виднеются чёрные следы, особенно много их было на самой вмятине и рядом с ней. Словно её проделал невидимый чёрный таран. Риз сосредоточился, отвлёкшись от мыслей о расправе, и мгновенно понял, кому принадлежат эти следы. Королю и его димантиям. Они основательно наследили и в самом разуме фэйки: везде ошмётками висели остатки их чёрных щупалец. Но сами воспоминания остались не тронуты; ни Риз, ни Фейра не заметили прямого вмешательства: убеждения, подмены воспоминаний, навязывания чувств и эмоций.

Но здесь, у железной крепости, было очевидно, что Король и его могущественные слуги пытались пробиться в закрытое ментальное пространство фэйки. Оно, видимо, заперло внутри все воспоминания, не давая доступа к ним даже самой хозяйке. От успеха, по оценке Ризанда, димантиев отделял ещё один сокрушительный удар.

«Удар, который мог нанести только Котёл», — подтвердила мысли Риза Фейра. — «Он сковал её и хотел сломать эту стену, если что-то пойдёт не так в сражении…»

«Но не успел».

«Значит, она его оружие. Насколько же мощное, раз даже появление чудовищ, серфимов и флота людей не вынудило его обратиться к скрытой здесь силе… — поразилась Фейра, но быстро взяла себя в руки. — Тем не менее, это значит, что она нам не лгала. В её мыслях и воспоминаниях нет ни капли злости и ненависти. Разве что к Сонному Королевству. Мы можем считать её нашей… союзницей?»

«Я не знаю, дорогая Фейра. Но этого достаточно, чтобы оставить её в живых. Хватит на сегодня смертей».

***

Лишь спустя неделю внутренний круг Двора Ночи прибыл в Веларис. Союзная армия начала разбредаться по своим владениям раньше, но на всех верховных правителей