Мастер, тебе же нетрудно, зато как нам приятно будет! – поддержал розовощекого здоровяк.
Ну что делать? Уважил горное племя. Достал из-за спины лютню, немного подстроил и запел:
Звук последнего аккорда растворился в пространстве. Я отложил лютню и поклонился гномам. Раздались громкие аплодисменты.
– Спасибо, Мастер, заходи еще! – улыбнулись гномы.
Я улыбнулся в ответ и побрел к Дверце. В следующий раз нужно будет обязательно навестить тролля Рашука – давно приглашал поиграть в нарды. И еще Зеленого Огневика – маленького дракончика: море анекдотов знает, душа любой компании.
Вернусь еще к вам, дорогие мои, а сейчас…
Я вставил ключ в замочную скважину Двери, и меня окутал бело-синий дымок. Когда он рассеялся, я уже стоял не на Перекрестке, а посреди небольшой комнаты. Своей комнаты своей же квартиры на шестнадцатом этаже старой советской высотки. Никаких изменений: часы с кукушкой на стене, письменный столик, заваленный до безобразия всякой «нужной» ерундой, любимые книги на полках, кот Прохор, мирно посапывающий на мягком велюровом кресле.
Дверь комнаты тихонько заскрипела (смазать надо, все руки не доходят), в проеме показалась голова Наты:
– Алекс, милый, очнись! – Она у меня не сердитая, но иногда любит морали почитать. – Тебе сегодня в час рукопись сдавать! Все мыслимые сроки уже прогорели. А еще молока купить нужно и вообще продуктов – я сегодня с новой подработкой уже никуда не успеваю. Представь – Прошка проснется, а миска пустая! Такой концерт устроит!
– Окей! Все сделаем, как в лучших домах.
– Знаю твои ДОМА и СТРАНЫ, – усмехнулась Ната, но фразу не продолжила. Просто закрыла за собой дверь.
Я же поскучнел и тихо произнес:
– Ну, здравствуй, Реальность…
Летел по лужам пулей шут,
Забыв, что надо во дворец,
Пьянчуга, бабник, вечный плут,
Веселый, в общем, «бубенец».
Его любили при дворе,
Не относясь, как к погремушке:
Советчик в деле и игре
И на макушке держит ушки…
А вот сегодня – сплоховал,
Повисла жизнь на тонкой нитке,
Еще король бы не узнал,
Что у его был фаворитки…
До важной карточной игры
Осталось только семь минут.
«О Боги! Будьте же добры», —
Впервые помолился шут.
Сдавали карты королю —
Был хмур он, мрачен, как скала:
«Смешилке голову срублю!
Продую – встанут все дела…»
Дверь распахнулась, в тронный зал,
Дождинки бисером роняя,
Шут на свинье хромой вскакал,
Всего за миг до нагоняя…
Король тогда всех обыграл,
Был в преотличном настроенье:
Шута собакам не отдал
И закатил всем пир-веселье.
Но фаворитка родила,
Шуту потом… троих детей,
Король кричал: «Как ты могла?
Обоим всыплю вам плетей…»
Однако их король простил:
Наследник тоже появился,
А шут наш счастливо зажил
И не жалеет, что женился.
