====== 1. По-разному ======

«Любить человека, который по каким-то причинам не отвечает на твои чувства, больно. Но если послушаешь поэтов, возможно, найдёшь красоту в такой любви. Она обжигает. Она ярка. И её не портит действительность или тривиальность. Она столь же ясна и сильна сейчас, как и в тот миг, когда зародилась. В этом есть красота».

Тихонько посвистывал чайник на маленькой кухне. На плите стояло мамино любимое рагу с говядиной, а рядом уже остывал рис. Короткие занавески над плитой едва заметно колыхались от ветра: синоптики обещали резкую смену погоды, и сегодня почти все соседи то и дело были заняты обсуждениями, когда же пойдёт дождь. Парило не на шутку, но к вечеру небо как будто поуспокоилось и так и не разразилось обещанной грозой.

Мама сидела на старом диванчике, поджав под себя ноги и потягивала лимонад прямо из бутылки через тонкую трубочку. Гуаньшань расположился чуть поодаль на полу, лениво заложив руки за голову и созерцая драму на экране телевизора.

Главный герой по имени Ся Юй чем-то напоминал ему самого себя. Такой же упёртый, пытающийся разобраться в себе и жить правильно, но при этом быть в теме, не замыкаться и дышать в такт с окружением. Рыжий искренне сочувствовал почти всем его мыслям и сожалениям.

Обидно, если все шишки сыплются лишь на тебя. Обидно, когда не выходит учиться на чужих ошибках, как ни старайся, а то, что говорят взрослые, зачастую не имеет никакой связи с реальностью. Как разобраться в человеческих взаимоотношениях? Как понять, любишь ли ты на самом деле и готов ли идти с этими чувствами до самого конца? Да и где он, этот самый конец?

— Солнышко, а ты уже был влюблён? — мама задала этот вопрос, даже не глядя на него, словно подбросила в воздух несколько слов, наблюдая за объяснениями между героями на экране.

Гуаньшань поперхнулся, затем подался вперёд и откашлялся, недовольно потирая лицо. Она не ждала ответа, лишь вздохнула и утёрла слезу умиления на сцене поцелуя, а рыжий больно прикусил щёку с досады.

Разумеется, он думал об этом в свои шестнадцать. А кто нет? Вот Цунь Тоу, например, сох по Сяо Хой, которая, в свою очередь, была влюблена в Чжань Чжэнси, который был…

— Нет, — своим ответом он прекратил и собственные мысли, и мамино любопытство.

— Разве? — женщина потянулась, отставив бутылочку с лимонадом в сторону. Экран поделился на две части: по нижней бежали ускоренные титры, а сверху крутили какую-то дебильную рекламу средства для мытья туалетов.

Рыжий поднялся с пола, собрал всю посуду, молча сгрузил её в раковину и принялся сосредоточенно мыть, всем своим видом давая понять, что обсуждать чувства он больше не намерен.

— А я думала, когда же этот момент наступит? — мама тихонько усмехнулась и подошла ближе.

Осторожно перехватывая чистую посуду из его рук, она вытирала её и расставляла по полочкам, напевая под нос какой-то незатейливый мотив.

— Какой ещё момент? — Гуаньшань закатил глаза. Он не любил оставлять неясность в их общении, хотя в последнее время это становилось всё тяжелее.

— Момент, когда ты перестанешь делиться со мной своими переживаниями.

— Я делюсь, — парень нахмурился. — Не все из моих переживаний стоят твоего внимания.

— Мне главное, чтобы ты был жив-здоров, одет. Чтобы хорошо учился и смог устроиться в жизни, солнышко. Прости, что пристаю.

— Тебе не за что извиняться.

— Ну я стараюсь не лезть не в своё дело, но порой любопытно. Ты в последнее время часто нервничаешь и выходишь из себя по пустякам.

— Не чаще обычного, — предательски скользкая тарелка чуть не упала в раковину из его мокрых пальцев. — Блядь! — прошипел он, прикусывая губу.

— Вот видишь, — мама вздохнула, однако, не скрывая при этом тёплой, снисходительной улыбки. — Ругаешься, значит, не всё в порядке.

— Мам, — чуть более серьёзно начал Гуаньшань. — Только потому, что я смотрю с тобой эти дебильные дорамы, не значит, что у меня какие-то проблемы на любовном фронте.

— А что, уже есть целый фронт? — женщина удивлённо приподняла бровь.

— Да нет же! — возмутился рыжий под чужой заразительный смех.

— Спасибо, что составляешь мне компанию, обещаю, что никому не расскажу, как мы смотрим дурацкие фильмы про любовь!

Гуаньшань хмыкнул, передавая матери последнюю тарелку, и вытер руки об полотенце.

— Я буду у себя, — буркнув это, он всё же сдался под чужим требовательным, но ласковым взглядом, обнял женщину и быстро клюнул в щёку.

— Завтра рано вставать! — крикнула она вдогонку, — не засиживайся допоздна!

Рыжий пробубнил, что не будет, захлопнул за собой дверь, и с ходу завалился прямо на незастеленную кровать.

На самом деле он любил тихие, спокойные вечера воскресенья с мамой. Хотя ни перед кем другим не признался бы в этом, даже окажись он под дулом пистолета. Не гоже пацану сидеть и смотреть всю эту слюнявую херню, уметь хорошо убираться и готовить, быть ласковым, смеяться и улыбаться над мамиными шутками, поддерживая её вроде бы глупые, но такие родные семейные игры…

Порой казалось, что его разрывает на части от всех этих несоответствий. Между тем, что ждёт от него общество и тем, кто он на самом деле, вдали от посторонних глаз. Между интересами, увлечениями и долгом, между врагами и друзьями… Он уставал, большую часть времени не хотел никого видеть и думал лишь о спасительной тишине, в которой никто бы не беспокоил.

Такие дни, как этот были хорошими, даже несмотря на то, что Гуаньшань ворчал. Он слышал, как мама хозяйничала в квартире, как шумела старенькая стиралка, как она листала какой-то журнал, а затем тихонько о чём-то переговаривалась с соседкой, когда выносила мусор. Стены в этих старых домах оставляли желать лучшего, но иногда так было даже уютнее.

В такие дни Гуаньшань чувствовал себя в безопасности: будто мог скрыться разом ото всех проблем, даже не рассказывая ничего маме. Достаточно было знать, что она рядом, за стенкой и тепло улыбнётся тебе, как только выйдешь в коридор.

Хэ Тянь перевернулся на спину и уставился на лампочки в потолке. Подсветка придавала интерьеру какой-то холодный, мёртвый оттенок: на ум почему-то пришло сравнение, будто бы он находился на столе у патологоанатома в качестве материала для проведения аутопсии.