Чампа рассмеялся.
— Стоило выбрать воина, как я, Нацуко. Син Фай устроил бы хороший бой.
Нацуко фыркнула.
— Он проиграл бы.
Бог смеха снова улыбнулся.
— Наверное. Но, думаю, Бату прав. Теперь его никто не свергнет.
Нацуко смотрела, как Янмей двигалась в крутящемся танце клинка и камня, ее нагината кружилась с гипнотизирующей грацией. Рана на голове Бату над его глазом истекала кровью. Его губы были в крови, но он улыбался, пока танцевал с Янмей, не уступая ей в скорости, отражая ее атаки. Ему нравился бой, поняла Нацуко, настолько, что он забыл про Ю.
— И нам нужно просто сдаться? — с горечью спросила она. — Оставить Бату трон?
— Да, — сказал Кандо. — Что еще мы можем?
— Ты — никчемный бог снов, Кандо, — сказала Нацуко. — Твой предшественник стыдился бы.
Кандо вздохнул.
— Какая разница? Эсен мертв.
— Да, — прошипела Нацуко. — Ты убил его.
— О, — Кандо притих на миг. — Потому ты выбрала ее?
Чампа рассмеялся.
— Ей все еще нужно победить, Нацуко.
Ю снова поднялась на ноги. Под шляпой она была теперь с маской Искусства Войны, но целой, без трещины. Нацуко посмотрела на свои руки, на фигурку в одной ладони и маску в другой.
Каменная Янмей отскочила, оббежала колонну, заставляя Бату следовать за ней. Она размеренными шагами двигалась по арене к центру, крутила нагинату перед собой, отражая удары посоха Бату. Он ударил посохом низко, железный наконечник ударил по ноге Янмей, разбивая камень. Она упала на колено. Бату прыгнул вперед, бросил посох, сжал голову статуи обеими руками и оторвал с треском камня. Янмей рассыпалась камнями по полу. Бату смотрел на деревянную фигурку Героя, схватил посох и разбил фигурку Янмей концом посоха. Ю отпрянула на шаг, но не страдала так, как от уничтожения других фигур.
Бату опустил посох на сгиб руки, стряхнул пыль с ладоней и огляделся, а потом заметил Ю.
— Это все, чемпион? — крикнул он поверх обломков на полу. — Больше игрушек нет?
Ю сделала шаг назад, но молчала.
— Было весело, — сказал Бату с кровавой улыбкой, медленно приближаясь. — Но предсказуемо. Сдавайся, и я это позволю. Это последний шанс.
Ю подняла ладони и вытянула пальцы, пол арены взорвался каменными обломками, острыми, как деревянная стружка. Бату закричал, камень ударял по нему, сбил с ног. Но осколки камня быстро рассыпались, осталась только каменная крошка на полу и пыль в воздухе.
Бату снова встал, опираясь на посох. Кровь капала из двух неглубоких ран на его груди. Он скривился, поднимаясь, а потом расхохотался.
— Так и быть! — он прыгнул и приземлился в двух шагах от Ю, взмахнул посохом размытым движением и разбил голову Ю. Ее каменное тело устояло, стало трескаться.
Глаза Бату расширились.
— Что за…
Каменная статуя Ю рассыпалась, и каменный солдат Хосы с обломком копья — Пешка, которой Ю одолела бабушку — вырвался из оболочки каменной Ю и вонзил каменное копье в грудь Бату, пробил его насквозь с брызгами крови.
Бату пошатнулся. Он сжал одной рукой копье, пока его кровь текла по нему. Он зарычал, а потом закашлялся, кровь полилась из его рта на Пешку. Его рука опустилась, и бог войны рухнул на бок на пыльный пол.
Боги затихли, глядя на мертвого бога войны. Нацуко посмотрела на фигурку в своей руке, еще раз прочла слова внизу. «Мы уязвимее всего в миг победы». В другой руке она держала маску Искусства Войны. Тишина разбилась, боги стали говорить и кричать друг на друга. Кто-то был потрясен, другие радовались, некоторые злились. Нацуко вздохнула, шум проглотил этот звук. Извинения не помогут, но она могла только это предложить своему чемпиону.
Глава 38
Ю вышла из колонны, из ниши, которую статуя Янмей вырвала, вступив в бой. Пока ее Герой отвлекал бога войны, она проникла внутрь, заменив себя своей фигурой. Своей Пешкой, внутри которой скрывалась еще Пешка. Весь бой прошел по плану, но поражение было близко, и цена его была бы слишком высока. Она пошла по арене туда, где ее ждала последняя фигура, убрала из нее свою ци. Каменный солдат рассыпался, оставив только маленькую шахматную фигурку на полу. Пешка помогла ей победить впервые давным-давно и дала самую важную победу теперь. Ю подхватила фигурку, улыбнулась и погладила большим пальцем знакомые черты. А потом убрала ее в карман и посмотрела на тело Бату, бога войны.
Его кожа тускло сияла, золотая дымка поднималась от него почти как пар. Но он точно был мертв. Его глаза были без жизни. Его грудь и сердце были пробиты, кровь собиралась под ним. Она сделала это. Это казалось нереальным. Но она сделала это. Дикий смех сорвался с ее губ, и Ю быстро зажала рот ладонью. Она убила бога войны, свергла его с трона. Теперь Нацуко займет его место и покончит с постоянными войнами, которые мучили мир сто лет. Хоса, Нэш, Ипия и Кохран познают мир. Настоящий мир. Без бога, шепчущего обещания власти или планы боя, вызывающего зависть и ненависть. Может, теперь четыре империи смогут исцелиться, насладиться временем процветания, а не жестокости. В мире, который Нацуко могла помочь создать, могла направить, не будет нужным Искусство Войны. Ю решила, что это было лучше для памяти о ее бабушке, чем любая победа в бою. Подходящий финал для наследия, которое она хотела оставить позади. Конец войнам, конец необходимости в стратегах, как она. Она сделала это.
Татуировки на руке Бату засияли. Они поднялись над его кожей, ярко вспыхнули и угасли. Она посмотрела на контракт на своей руке. Он не изменился.
— Дайю, — позвала Нацуко за Ю. Богиня не была идеальной. Она бывала ворчливой, капризной, грубой, даже немного мстительной, но она была лучше Бату. Она будет править лучше Бату. — Прости.
Ю прогнала мысли о тайне контракта на своей руке, повернулась поздравить богиню с улыбкой на лице. Она ощутила боль в груди. Нацуко стояла перед ней, хмурясь. Ю опустила взгляд и увидела рукоять в своей груди, рукоять ее ножика. Он как-то оказался в ней, клинок пронзил ее. Боль хлынула, обжигала грудь. Ю вдохнула, зная, что это был последний раз. Она рухнула на спину, все угасало перед глазами. Нацуко поймала ее и опустила на пол. В
