девушки с низким уровнем ай-кью не могут держать язык за зубами, у тебя оно, судя по всему, ниже плинтуса, — уверенно прошептала я, чувствуя, как забрала себе всё спокойствие Раи. И только подействовавший на мозг алкоголь придал смелости, что бы наконец-то поставить эту даму на место.
— Ты можешь говорить всё что угодно в мою сторону, я давно смирилась с завистью, но ты не смеешь даже рта раскрывать, когда дело касается Гронских. Ты им никто, и ты ничто по сравнению с ними, ты ничего не добилась, что бы стоять здесь, на этом торжестве и ловить на себе взгляды всех этих людей. Весь твой авторитет куплен и передан по наследству, в то время как Люк добился всего сам, пожертвовав своими беззаботными буднями сыночка богатенького папы, и твоему недалёкому мозгу тяжело принять этот факт, потому что ты всё меряешь по себе. Не позорь хотя бы свою фамилию, Рая, и лучше уйди, не опускай достоинство своих родителей ещё ниже.
Когда я замолчала, поняла, что даже музыка больше не играет, и не то, что многие, а абсолютно все смотрят в нашу сторону. Неужели я опять сумела влипнуть?!
Я нашла Глазами Люка, что бы вновь прошептать прости, но передо мной появилась другая женщина, что обхватила глотающую, словно рыба воздух, Раю, и увела.
— Тебе и правда пора, пошли…
Я сделала шаг к Люку, что стоял возле бура, засунув руки в карман и заинтересованно на меня смотрел.
— Я опять сделала что-то не то? — аккуратно поинтересовалась, готовясь мысленно к разносу. — Прости, боже… Я твоё проклятье?
— Шутишь? — рассмеялся Филипп, — ну ты её и урыла. Давно стоило поставить эту богатенькую девочку на место.
— Да, только о моей карьере визажиста стоит забыть в её салоне.
Но на самом деле это было меньшее, что меня волновало. Люк мне так ничего и не сказал, только подошёл и приобнял за плечи.
— Если будет нужно, мы откроем тебе свой салон, — усмехнулся старший Гронский. — Ты молодец, Настя, что постояла за моего сына, я…
— Это мои заботы, папа, займись гостями.
Люк обнял меня за плечи и куда-то стал вести. Он молчал до поры до времени, пока мы не спустились на пару этажей и не оказались в знакомом мне тёмном коридоре. Открыв дверь кабинета, впустил меня первую, так и не включив свет, из-за чего нас окутал мрак. И только свет ночного города, что попадал в офис из окна, возле которого мы остановились, что бы наконец-то поговорить, стал освещать наши лица.
— Почему ты мне не сказала, что Рая тебя хоть пальцем тронула? — его голос вновь стал холодным.
Я поняла, что стала выводить его из себя своими необдуманными поступками, и он становился таким колючим, только когда он был в ярости и был готов разрушить всё, что было рядом. Но его руки не отпускали меня, глаза смотрели в мои, и хоть в кабинете было ужасно темно, я всё равно видела его истинные чувства. Словно, мы были с ним одним целым и разделяли всё на двоих.
— Люк, это были мои проблемы.
— Нет, это наши проблемы, Нюша, с тех самых пор, когда ты согласилась стать моей девушкой. К тому же Рая моя знакомая.
— И моя начальница. И если тебя это успокоит, всё произошло пару часами ранее нашего признания друг другу.
Меня резко обняли и прижали к себе, и вместо ровного дыхания и сердцебиения, я услышала явные признаки тахикардии.
— Почему ты мне не сказала, Ню? Я себе не позволю тебя обидеть, и уж тем более кому-то чужому.
— Как ты себе это представляешь? Люк я тебя люблю, и да, сегодня мне врезала твоя бывшая подружка? Всё в прошлом, я на неё не в обиде, особенно после того, как наконец-то всё ей высказала.
Люк поцеловал меня в лоб, когда я отстранилась.
— Я думал, что этим вечером мне придётся тебя защищать, а в итоге всё наоборот. Мне очень приятно, Ню, что ты при всех так высказалась обо мне, это лучше всякой похвалы.
— А ещё брать не хотел, — я поцеловала его в шею, чувствуя, как замедляется его дыхание. — Поверь, ни один мужчина не протянет и пяти минут в обществе тех гадюк, с которыми я столкнулась в салоне. Но я стала сильнее и чуточку взрослее, ты так не думаешь?
— Теперь вижу, что ты не та девчонка, что соврала своим одноклассницам про Олега ради популярности, — меня погладили по голове, как маленькую, разрушая причёску.
— И это вся моя награда за такую пламенную речь?
— Боюсь испачкаться в твоей помаде.
— Не переживай, моя чистюля, она стойкая.
Люк рассмеялся, а после подарил мне поцелуй. Коснувшись губами, моё тело отреагировало иначе, по коже вновь прошёлся жар, вызывая желание избавиться от платья. Я положила руки на мужскую Грудь и поняла, что сгораю от желания не одна. Подхватив меня, Люк посадил на стол, не отрываясь от моих губ. Что-то в темноте упало на пол, но нам было не до этого, мы наслаждались дыханием друг друга. Рука Гронского легла на моё декольте, спускаясь ниже и ниже. И я поняла, что мы оба потеряли контроль над телами, и даже если разум кричал «остановитесь», всё было бесполезно.
— Нам нужно прекратить, — прошептала я, когда моё платье уже было поднято до груди, и единственное, что нас разделяло, это ткань брюк Люка.
— Нет-нет, не стоит, — усмехнулся кто-то рядом с нами, заставляя быстро встать со стола и привести себя в порядок. — Вот чёрт, такое жаркое кино сорвалось…
Люк включил свет, и, закрыв глаза с непривычки, я только через пару секунду заметила смутно знакомого человека, которого невозможно было забыть, даже если увидел всего один раз в жизни.
— Что ты забыл здесь, Мирон?