я уже забивал их сапогом глубоко этому выродку в глотку. Поднял свой нож и приготовился. Все-таки, +1 навык к владению, должно же это было на что-то влиять?

По какой-то, одним системным админам ведомым причинам, кролики агрились исключительно на меня. Остальных они игнорировали. Я решил, что это из-за моего уровня. В шайке все были пятого, и наверняка зверье не могло им уже ничего сделать, а вот я, я был лакомым кусочком. Уровень пушистой саранчи оказался равным четырем. Кинжал действительно приятней, или даже можно сказать привычней лежал в руке, словно, прокачав навык, я мгновенно получил опыт какого-то времени обращения с оружием. В игровой механике это описывалось как увеличение урона, скорости и точности атаки. Мелкая приписка также гласила, что со временем прокачка оружия будет давать и иные бонусы. Что ж, посмотрим. В любом случае, надолго меня не хватило, и я слился как лох, в последние секунды бросившись натурально бежать, повернувшись к врагу спиной и все в таком духе. На этот раз шайка мне не помогла, от усталости я споткнулся, и омерзительно вопящая лавина пушистых людоедов погребла меня под своей массой, полностью скрыв от мира. Я умер.

Глава 2

За краткой линией темноты, ненадолго накрывшей мир, последовала заря. Я очутился на берегу песчаного пляжа, которому не было видно конца. Уставшее море сонными волнами накатывало на сушу; далеко-далеко, на самом горизонте виднелся солнечный диск медного цвета. Он мягко подсвечивал небо, делая облака сиреневыми. Куда бы я ни попал, одно можно сказать точно: здесь было невероятно красиво.

Из мокрого песка высунулась надгробная плита с изображением моего окровавленного тела, покрытого пушниной, моим именем и подписью:

“разорван на куски гемокроликами”

Мило. Я дотронулся до плиты — холодный гранит, и прекрасный пляж разом померк. Меня перенесло на какой-то погост, окруженный тонкой металлической оградой с острыми колышками и одним-единственным памятником в виде обелиска. Сзади ограда вплотную прилегала к высокой крепостной стене, а впереди лежали бескрайние луга. Чутье подсказывало, что там, впереди, находится что-то, что принадлежит мне. Я ощупал себя и понял, что не имею тела. Буквально. Я даже рук и ног своих не мог разглядеть, то есть был невидимым даже для себя. Чистое сознание, вот во что я превратился.

И тогда наконец до меня дошло, почему из горы убитых то и дело выскакивали живые. Я-то думал, что это просто хитрецы, которым удалось обмануть шайку, но все оказалось куда прозаичней. Видимо, в этом мире мы были бессмертны. Новость обоюдоострая, это было и дураку понятно, хотя, на мой взгляд, возможность пережить любое ранение и жить вечно перевешивала вероятность попасть к каким-нибудь садистам и в муках умирать снова и снова. Я улыбнулся несуществующими губами, понимая, что именно в такую передрягу мы все и попали.

Первым делом я двинулся вдоль массивной стены по направлению башен, между которыми должны была находиться ворота. Два высоченных стража под два метра ростом, закованные в громоздкую металлическую броню и с еще более длинными копьями наперевес грозно охраняли подступы в город. Меня они не почуяли, но и я пройти мимо не смог. Попытавшись прошмыгнуть внутрь, я наткнулся на невидимую преграду. Мир незамедлительно сообщил:

“Данная локация доступна только с десятого уровня”

Ладно. Черт с вами. Нет так нет. Саднящее чувство в несуществующей груди увеличивалось, и меня все больше тянуло к зеленым просторам лугов, где прибытия своего хозяина покорно ожидала моя жалкая телесная оболочка.

— Что-то долго его нет, — говорил гнусавый, ногой переворачивая мое восстановившееся тело.

— Он же в первый раз, — напомнила Кармель раздраженным тоном. Похоже, этот идиот бесил не только меня.

Дубина еще немного попинал мое тело и побежал вымещать злость на беглецах. Не знаю, что двигало этими людьми, если они, как и я, могли пребывать в бесплотной форме возле тела и не вселяться в него. Да, бессмертие и все дела, но боль была абсолютно реальной, и я сильно сомневаюсь, что можно было привыкнуть к ударам ножа. А гнусавый так и вообще забивал бедолаг голыми руками.

Кролики снова заспавнились, и, подтверждая мои догадки, действительно не агрились на пятерку. Сволочи мелкие. Я начал высчитывать, с какой периодичностью воскресали мои товарищи по несчастью. Досадно, что в своих бесплотных формах мы не могли переговариваться. Стоило нам всем воскреснуть разом, половина точно бы смылась. Но и без этого порой трое-четверо вставало почти одновременно, и ублюдки делились, чтобы всех догнать и убить.

— Оппа! — довольно крикнула девушка, высоко подпрыгивая, — шестой уровень, детка! Да!

— Кайф! — рассмеялся гнусавый, припечатывая еще одного игрока, — мне осталось еще семь человек. Убивай ты поменьше, серьезно!

— Я не собираюсь поддаваться, — крутанула нож в воздухе девушка, поймала его за лезвие и метнула в веснушчатого придурка. Кинжал просвистел в нескольких сантиметрах от него, вонзившись в висок игрока, который еще даже подняться на ноги не успел.

— Чертовка! — в ярости затопал гнусавый, понимая, что его вновь обманули.

— Ну как? — спросил Фрэнк, — много дали? Седьмой взять реально?

— Реально, — кивнула Кармель, — где-то… восемьдесят.

Теперь почти все становилось на свои места. Вероятно, за убийство мобов ниже своего уровня опыт не давали. Игроков это, видимо, не касалось, потому что все они были четвертого. И меня, значит, они не прикончили сразу потому что хотели, чтобы я прокачался, иначе убивать меня вообще резона не было. Мои размышления прервал проклятый гнусавый.

— Эй, долбень, — пнул он мой труп, — вставай уже, думаешь мы не знаем, что ты тут?

Я напрягся. Откуда?

— Его реально может не быть здесь, Билл, — сказал Фрэнк, — парень мог не на шутку перепугаться и даже не суметь выбраться с острова.

— Да конечно, черта с два! — злорадно прокряхтел Билли, звеня бляхой ремня и расстегивая ширинку, — слышь, чухан, если сейчас же не встанешь и не пойдешь мочить кроликов, я нассу тебе в рот, и ты весь оставшийся день проходишь со вкусом мочи во рту. Как тебе идея?

— Черт возьми, Билли… — покачала головой девушка, отворачиваясь.

— Давай, открой ротик, — отвратно лыбился увалень, носком ботинка залазя мне в рот.

Я нащупал клинок и со всей силы укусил ботинок ублюдка. Кожа была мягкая, вероятно, придурок носил какой-то дорогой бренд туфель. Ширинка Билли действительно была расстегнута, и я незамедлительно ткнул туда кинжалом. Страшный вопль пронесся над лугом. Было даже немного неожиданно слышать такой визг от