Мэйи до сих пор нет. Подойдя к ее монитору, я увидела странное окошко справа внизу, он моргало оранжевым, было похоже на предупреждение. Резко открылась дверь и Мэйя забежала в кабинет, ее выражение лица быстро изменилось, когда она увидела меня у своего компьютера.

– Ты чего?! – вскричала Мэйя.

Немного растерявшись, я сделала шаг назад.

– Хотела включить сферу, – указывая на переключатель, который находился у нее на столе.

– Надо было дождаться меня, – немного выдохнув и быстро направляясь к рабочему месту, проговорила Мэйя.

– Извини.

Вернувшись на свое место, я молча начала открывать программу. Краем глаза, пытаясь уловить, что делает Мэйя. Во-первых, она первый раз повысила на меня голос за шесть лет совместной работы. Во-вторых, то уведомление, не давало мне покоя, такие предупреждения не приходят просто так.

Весь день она молчала, что тоже совсем не было на нее похоже, даже когда я спрашивала, что случилось, она мне почти ничего не отвечала. А когда мы случайно столкнулись в коридоре, ее лицо исказилось, словно ей невообразимо больно, я пыталась ей помочь и извинялась, но Мэйя лишь грустно улыбнулась и попросила не обращать внимания. Вечером, как только заиграла тихая музыка, она резко вскочила и умчалась. Я же не спеша засобиралась домой, складывая свой ежедневник в сумку, заметила, что пришло уведомление о срочной проверке одного из испытуемого. Конечно, можно было оставить его на завтра, но настроение было паршивое, да и толпиться в вагоне метро совсем не хотелось, и я принялась за работу. Открыв заявку, в поле ответственного была Мэйя, поэтому пришлось немного изучить его историю. Ну ничего примечательного я не нашла, но меня смутил тот факт, что он не первый раз приходит на контроль. Копнув еще в историю документа, обнаружила, что Мэйа отправила его в раздел «Норма», вместо «Девиация» при значительных отклонениях. Да, ошибки допустимы, но программа обычно при несоответствии контроля соотношений выдает окошко с предупреждением, и чтобы пропустить его дальше, нужно отжать автоматическую проверку и такое случайным не назовешь. Меня всколыхнуло сомнение, оставив эту заявку, я решила проверить некоторых из последних ее испытуемых, которых она отправила в папку «Девиация», но за последний месяц, там не было никого. Проверять дальше смысла не было, и я решила оставить сегодняшнего срочного до завтра и наглядно уже посмотреть, куда она его отправит.

Придя домой я не находила себе место, есть не хотелось, да и спать тоже. Мне все казалось странным и подозрительным, хотя возможно я лишь надумываю. Просто не могу понять для чего ей это нужно. Конечно, нельзя сказать, что девиация встречается часто, но за целый месяц и ни одного, мне не верилось. Надо дождаться завтра, завтра я все узнаю, главное уснуть. Проворочавшись где-то около часа, выпила снотворного и беспробудно провалилась в сон.

3.

На следующее утро, проснувшись с головной болью и ощущением, будто меня всю ночь стирали и отжимали вручную, захотелось не идти на работу, только я вряд ли смогу остаться дома. При прохождении через турникет мне обязательно придет уведомление о моем состоянии. Без энтузиазма проделав свой утренний ритуал, отправилась на работу. Когда я зашла в кабинет, то Мэйа уже сидела за своим рабочим местом и сияла как обычно.

– Что-то ты сегодня скверно выглядишь, – сказала она и внимательно посмотрела на меня.

– Голова пухнет.

– Может, тогда домой пойдешь?

– Посмотрим.

– Я вижу, что ты вчера открыла мою заявку, – ее голос стал тише.

– Да, но посмотрев, что она твоя я не стала в нее вникать.

Посмотрев на Мэйю, в какой-то момент мне показалось, что она ухмыльнулась, но потом быстро вернула прежнее выражение лица.

– Что-то не так? – спросила я.

– Нет, нет. Просто удивилась. Мы кстати вчера с детьми пытались испечь еще печенье, но оно все сгорело, так жаль. А ты попробовала вчерашние?

– Нет, забыла. Сегодня точно попробую, – пытаясь состроить виноватую улыбку.

Она как обычно улыбнулась и предложила сегодня выбрать для интерьера лесную опушку. Отказываться у меня не было причин, поэтому после обоюдного согласия мы погрузились в работу. Как и ожидалось мне пришло уведомление, оно, так же как и у Мэйи высветилось в нижнем правом углу, только было светло-зеленого цвета. Открыв его, мне захотелось понять, какие именно параметры выводит чип в приоритет для оценки состояния здоровья, раньше же меня это совсем не интересовало. Глядя на перечень различных наименований, сразу можно понять, что их не сильно заботит физическое состояние, максимум, на что они смотрят на уровень различных видов лейкоцитов и не более того. А вот для оценки психического состояния смотрят на показатели антител к мозговым белкам, лейкоцитарную эластазу, альфа-1-протеиназный ингибитор, С-реактивный белок. Звучит не так уж и страшно, это больше похоже на сбор и анализ данных, и если что-то меняется, то чип начинает собирать более детальную информацию, где и исследуемых позиций куда больше. Мое терпение сходило на нет, но к сожалению я смогу посмотреть, куда же отправила Мэйя вчерашнего испытуемого только после того как она уйдет. Чтобы скоротать время, решила пойти налить себе кофе к самой дальней кофемашине. Наш офис представлял собой многоуровневый лабиринт, точнее каждое подразделение было отдельным лабиринтом, и в самом центре, конечно, находился управляющий. Выбраться человеку, который тут не работает практически невозможно. Меня не раз посещала мысль, что такой интерьер был выбран неслучайно, и даже придумала фразу: «Все то, что попадает в лабиринт тут и остается», отчасти так и есть. Ведь все кто здесь работают, не задают лишних вопросов. Проходя мимо отдела разработки, мне послышался знакомый голос, точнее не просто голос, а крик и конечно как его можно не узнать, это заместитель управляющего и по совместительству муж Мэйи. Их познакомил тоже наш отдел из лимбического подразделения, еще пару лет назад. Мэйя мало рассказывает о нем, обычно только про детей. Как-то ходил слух, что они не особо ладят, но слух остался слухом, а Мэйя на это совсем не реагировала. Пройдя этот отдел, я завернула в сторону подразделения чистки. Как по мне самый мрачный отдел из всех, в их обязанности входит устранение девиантных сегментов, ошибки которых уже невозможно исправить. В дела этого отдела я стараюсь не вникать, как говориться меньше знаешь… По пути обратно я вообще почти никого не встретила, тишь до гладь. Заходя в кабинет, Мэйя невольно вздрогнула.

– Как-то ты неожиданно вошла.

– Разве?

Она не ответила на мой вопрос, и создалось такое впечатление, что он повис в воздухе и начал давить на нее с