Владимир Чагин Король Каспий

Вещатель сделал два больших глотка и поставил кружку. Крякнул. Вытер бороду, посмотрел в пустоту.

– На том, всё? – спросил я улыбнувшись.

– Нет, не всё, – он хитро взглянул на меня. – Раз уж ты пришёл к нам в земли и намерен служить королю Талорду в его призыве, должен знать об истории одной. Тем ещё важно, что ныне ей особый смысл предан в днях грядущих.

– Что за история? – спросил я, приложившись к кружке, но глоток сделал небольшой.

– Ещё нальёшь мне? – вещатель улыбнулся.

Я молча взял кувшин, наполнил его кружку.

– Давно это было, – он взялся за деревянную ручку, посмотрел на пену, но пить не стал. – Много лет назад. Король тогда уж покорил скалистые равнины Елеев на западе, леса Морков на востоке и пустоши до самого южного моря. Одна лишь Гарпея ему не покорилась. Гарпея, чёрная земля, – прохрипел и замолчал.

Сидел, так будто слушал шум вокруг, а после, осмотрел таверну, но в дальний угол не взглянул. Четыре путника в плащах и капюшонах, сидели чёрными тенями, там, за столом. Выпил половину кружки. Крякнул.

– Кто они? – спросил я тихо.

– О них потом, – вещатель прошептал, поёжившись так, словно холодом пахнуло.

– Так что с историей? – я снова отхлебнул, на сей раз больше.

– Сын, – вещатель тихо говорил. – У Талорда был сын. Кларий. Худой, светловолосый мальчик. Весь в мать. Отец души не чаял в нём. С собой держал всегда. Учил и стражников к нему приставил.

– Что с ним случилось? – подхватил я шёпотом.

– Пропал, – качнул вещатель головой. – Король в поход собрался. Мать упросила к деду с Кларием отправиться, но слегла в болезни. Король с трудом, но сына отпустил. И Кларий отбыл в замок Урф, что за восточным рубежом. С двойной охраной. Ушли три дня как, с позволения короля и пропали. Две сотни душ, – потянул вещатель.

– Как? Что за силы их смогли так? – я наклонился к нему, чтоб не упустить ни слова.

Пахнуло луком и пивной отрыжкой. Вещатель подтянул эль к себе и оценив остаток в кружке, продолжил. – Никто не знал, но пастушок, смотрел из лесу, как к ним откуда ни возьмись навстречу вышел человек. Не наш. Такие за морем живут. Сартанинами кличут. И все пошли за ним.

– Так и пошли?

– Пошли, – кивнул вещатель.

Причмокнув, он опрокинул в рот остатки эля. Снова крякнул, но блеска не прибавилось в глазах, так, словно эль не брал его.

– Король в походе был. Вернулся через десять лун. Обрушил гнев на всех, кто подвернулся. Проклинал богов. Мать Клария едва не сжил со свету, но одумался.

– Но земли ведь его! Как сотни две смогли исчезнуть? Что же гарнизоны?

– Неизвестно. Искали миром всем. Как в воду канули.

– И что потом? – забыв про эль, шептал я.

– Несчастья в год тот, чёрной тучей опустились. Умер старый Кимролд. Он дедом был по матери юнцу, и королевство его затрещало. Ещё и слух прошёл, что Талорд без наследника теперь, и матери у Клария не стало. Скончалась в хворях от тоски. Да с запада набеги. Елеи силы Гарпеи призвали. Думали, король ослаб. Но это лишь туман, что на воду садится. Ему подстать мужей не ведала земля. До сих времён, – хитро улыбнулся.

– И кто ж сильней его теперь?

– Не торопись, – вещатель улыбнулся, кивнув на кружку.

Незамедлительно наполнил до краёв ему я элем деревянную посуду.

– Мальчишка тот, что углядел Сартанина, добрался в замок, рассказал. В такую лютую годину короля совет просил не покидать земель предел, но, Талорд не послушался. Оставил брата править, сам, собрал отряд. Лишь сотню. Более не мог позволить. Но, лучших. И они ушли. На юг. Туда, где плещет волны синий Катос. На рубеж.

Вещатель замолчал. Покрутил кружку.

– Нашёл он сына? – спросил я, принимая от услужника ещё один наполненный кувшин.

– Много дней искал на побережье он следы. Без толку. Но, ранним утром там старуха оказалась, пришла на берег собирать ракушки. Она то и поведала ему, как много дней назад, три корабля под парусами белыми отплыли. И знак на них был. Голова невиданного зверя. Лохматого, с рогами и кошачьей мордой. И он отправился.

– Куда? – спросил я.

Вещатель грязный палец приложил к губам. Осторожно огляделся.

– В море, – прошептал. – Скитался долго по волнам. От побережья Кронс до островов печали. Заплыл так далеко, что и в сказаниях земель таких не сыщешь.

Я молча слушал.

– И нашёл он след. На острове что Кретасом зовётся. Могила там была. Один из тех, кто с Кларием ушёл, лежал в земле за городком рыбацким. И рыбаки поведали. Три корабля пристали к берегу, чтобы придать земле умершего в пути. Как и положено в традициях земель, откуда плыли. День постояли и отбыли, туда, где солнце всходит. Туда, где ровный берег, пустыней чертит срез. Туда, где царство Сирта. Царя, что правит всем Сартанским миром.

– Он Клария украл?

Вещатель не ответил. Хмыкнул, улыбнувшись. Эль допил. Ему налил я снова.

– Отплыв навстречу солнцу, через много дней, доплыл с дружиной Талорд к городу, что на пустынном берегу. Осадой попытался город взять.

– Всего же сотня их! – поднял я руки удивлённо.

– В той сотне каждый стоил не один десяток воинов. А сам король и целой сотни стоил. Могучий воин. Ворвавшись в город, они крушили и ломали всё! В неистовстве дошли до главной площади, наполнив улицы телами. Навстречу вышел к ним наместник. В мольбах просил не убивать и пощадить. В обмен на правду Талорд жизнь ему оставил. Поведал тот, что Кларий был в том городе и по приказу Сирта отбыл в главный город царства, он за песками, в глубине земель. Но Талорд не дошёл туда. В пути через пески на караван наткнулся. Признал одежды сына своего. На юнце увидел. Едва не разрубил его он пополам, но прежде расспросил, и тот поведал, что мальчик сам ему отдал их. Что жив и вместе с Сиртом, сейчас он в землях, на севере. Там, где хребты высоких гор, царапают верхушками небесный свод. В три дня король добрался в город тот. Ещё три дня, он расчищал себе дорогу. Шаг за шагом, пробирался к башне, где Сирт укрылся.

– Сотни полегли?

– Много тысяч, – кивнул вещатель. – Сартанских жизней он забрал таким числом, что и на целый город хватит, но и своих товарищей лишился. Дошли лишь десять, вместе с ним. Облиты кровью с ног до головы они ворвались в башню, но навстречу, к ним вышел Кларий. Жив, здоров. В сартанских одеяньях. Прощения просил он у отца и молвил, по его приказу охрана в путь отправилась далёкий с ним. Оставил их он за пределами пустыни. Ждать велел его. И есть причины почему не мог иначе. Отец стоял, не двигаясь. Его взяв за руку, повёл с собою Кларий в зал, где на кроватях белых, в болезни старый Сирт лежал и дочь его, красавица Силея. И рядом с ними, на коленях приклонившись, сартанский старец. Тот, что на встречу вышел Кларию в день, когда