стороны дуешь — с другой брызжет фонтан. До сих пор сестра Олека напевает колонистские песни, когда шьет. И Олек скоро начнет работать и уже не поедет в деревню, только на работе он будет иногда рассказывать о своем корабле, о шалаше с огородом — может, и песню колонистскую запоет…
Вы уже знаете, что не всем детям одинаково весело в колонии, некоторым не нравится постоянная беготня и игры, а шум их утомляет.
Здзись Валишевский не любит суматоху. Здзись предпочитает читать книги или смотреть на небо, на облака. Облака складываются в красивые картинки. Люди ходят по небу, корабли плывут, море волнуется, дракон пасть разевает, то покажется голова старца, то Ясная Гора с высокой башней. Здзись ходит-бродит по лесу или лежит на мху и смотрит, как сосны покачивают верхушками.
Однажды воспитатель несправедливо на него накричал. Мальчики шли парами по лесу, остановились у муравейника.
— Смотри, муравей несет яичко! — и Здзись показал палочкой издалека.
А воспитатель крикнул:
— Ты зачем портишь муравейник, проказник?
У Здзися сразу слезы на глаза навернулись, но он ничего не сказал.
А вот Юзь хотел даже убежать из колонии, потому что скучал по дому, и тут как раз Сливка его подговорил. Юзь должен был убежать первый, а Сливка встретится с ним на станции и все так устроит, что они бесплатно уедут в Варшаву. Сливка умеет путешествовать без билета. Как-то отец хотел его избить, и он убежал из дома, на вокзале украл у еврея корзину с клубникой, в Калише ночевал в полицейском участке; там вор перепилил решетку, они вместе сбежали и поехали в Пётркув.
Очевидно, только часть этого была правдой; Сливка это рассказывал, рассчитывая, что мальчики будут его слушать и уважать, но рассказ не пользовался успехом. Один только Юзь ему поверил, и зря, потому что возвращаться ему было стыдно, а какая неприятность для воспитателей.
Бедный Юзь, когда был маленький, засунул себе горошину в ухо. Мама побежала с ним к фельдшеру, фельдшер ковырял-ковырял и еще глубже горошину втолкнул. Пошла с ним мама в больницу, но уже было слишком поздно, а на следующий день было воскресенье, и докторов в больнице не было. А тем временем барабанная перепонка в ухе лопнула, теперь Юзь плохо слышит, у него из уха течет гной, и голова часто болит.
Отец Юзя уехал и уже восемь лет ничего не пишет, так что они не знают, где он и жив ли, а Юзь с мамой и сестрой делают папиросы для магазина, но часто у них нет работы. И им еще приходится прятаться, потому что если бы полиция узнала, что они дома делают папиросы для магазина, то они все — он, мама, сестра — попали бы в тюрьму: ведь дома нельзя делать папиросы, на это нужно иметь разрешение и платить налог.
О побеге Юзя мы находим такое свидетельство в дневнике одного из колонистов:
«После обеда мальчика, с которым я играл в лапту, подговорили убежать в Варшаву. И действительно, когда мы пошли к дороге на Зофьювку, он пошел в спальню и сказал госпоже экономке, что хочет взять перочинный ножик. А сам взял в гардеробе вещи и пошел в шалаш переодеться. Он оставил колонистскую одежду в шалаше, чтобы на станцию идти уже в своей. Прошел по бревну через нашу купальню, но оступился и чуть не упал в воду. Потом лег за кустиками волчьих бобов[37] и ждал того мальчика. Воспитатель думал, что у него опять голова болит, но другой мальчик нашел в шалаше его одежду и сказал воспитателю. И воспитатели сразу пошли на станцию, но его там не было, и они нашли его в волчьих бобах. Вот какая история получилась с мальчиком, который хотел убежать…»
Помните, о чем сосны с небом беседуют по вечерам? Что если не все дети хорошие и милые, то это не всегда их вина.