широко открытыми глазами, в которых застыла мольба, в свет фар. Уставилась в лицо смерти.

Роберт почувствовал, как автомобиль тряхнуло, когда тот врезался в нее.

Внезапно проснувшись, задыхаясь от страха, он понял, что звук сирены, который до сих пор пульсировал в его ушах, доносится из динамика охранной сигнализации у кровати. Кто-то проник в хранилище.

* * *

Эмиль вошел в комнату, Метар следовал за ним по пятам. Подойдя к стене, он осветил статуэтки из золота и слоновой кости, золотые ожерелья с драгоценными камнями, броши в виде скарабеев и сверкающие кольца.

Видеть столько древних сокровищ в частной коллекции одного человека было ему противно. Будь у него время, он бы вычистил всю коллекцию этого расхитителя гробниц.

Но Эмиль пришел только ради Амары.

Тонкий луч его фонаря высветил каменную вазу, крышка которой была украшена шакальей головой бога Анубиса. Рядом с ней стоял такой же сосуд, но с головой ястреба. Чуть дальше них стояли еще две вазы. Это были ритуальные сосуды - канопы, в которых хранились забальзамированные органы Амары - сердце, легкие, почки. Ее чрево. Их он тоже заберет.

Размахивая фонариком по сторонам, он отыскал гроб.

Это был деревянный, внутренний гроб Амары. Внешние массивные каменные саркофаги вывозить из Египта было проблематично. Расхитители гробниц забрали только этот гроб и канопы. И саму Амару, конечно.

Подойдя к гробу, Эмиль посветил на золотой диск на краю крышки, с облегчением увидев, что священная печать на месте.

Хотя Каллахан и был падалью, дураком он не был.

Наклонившись к крышке, он осмотрел вторую печать. Та тоже оказалась неповрежденной.

Успокоившись, Эмиль рассматривал вырезанное в крышке гроба изображение лица Амары. Это было лицо редкой красоты, лицо, которое могло бы посрамить саму Нефертити, если бы пути этих дам когда-нибудь пересеклись. Но их разделяли века. Амара принадлежала к давно ушедшей эпохе одиннадцатой династии, когда правил Ментухотеп I.

Эмиль взглянул на Метара, который смотрел на крышку гроба, словно загипнотизированный прекрасным изображением. Похлопав его по руке, он привлек внимание своего подельника, указав на подножие гроба.

Обхватив гроб каждый со своей стороны, они пронесли его через двери и потащили по коридору. Мощные руки Эмиля напряглись от веса. Метар шепотом выругался, когда раны от укуса собаки вновь открылись и закровоточили. В конце коридора ковер закончился. Эмиль почувствовал под ногами мраморный пол холла.

Еще несколько шагов, и они смогут поставить гроб, а Метар откроет дверь.

Сначала нужно было вынести самое тяжелое. Канопы забрать труда не составит.

Он кивнул Метару, чтобы тот остановился.

Тишину разорвал громкий выстрел. В мимолетной вспышке Эмиль увидел, как Метар отшатнулся назад, уронив свой конец гроба. От удара крышка гроба подскочила, и из образовавшейся щели между гробом и крышкой заструился туман. Пыль веков. Трупная пыль. Со стороны лестницы донесся второй выстрел, вторая вспышка и взрыв нарушили темноту. У него не было времени пригнуться.

Стив Бейли услышал выстрелы в доме.

Святое дерьмо.

Это были выстрелы не из 22-го калибра.

Оружие было мощнее.

У Эмиля и Метара были только пистолеты.

Так кто же стрелял?

Бейли не стал дожидаться ответов. Он опустил рычаг ручного тормоза, переключил передачу на первую, надавил на педаль газа и выжал сцепление, спеша убраться отсюда подальше. Ему не нужно было дожидаться ответов на свои вопросы, он уже и так их знал – дело провалено.

* * *

Каллахан опустил дробовик. Его плечо онемело от отдачи приклада. В ушах звенело, словно по ним били ладонями.

Спускаясь по лестнице, он услышал звук двигателя прямо за дверью. Тот взревел, а затем затих вдали.

Каллахан спустился в темный холл, стараясь не споткнуться о тела или гроб. Возле двери он щелкнул выключатель и яркий свет мгновенно высветил творящийся беспорядок.

Оба ублюдка на полу выглядели мертвыми. Один словил пулю в грудь. Другой лишился большей части черепа.

Старик перевел взгляд на гроб. Тот упал на бок. Нагнувшись, мужчина увидел трещину на одной из золотых печатей.

- Роберт! – раздался голос с лестницы.

Он поднял взгляд. Его маленький, смуглый друг выглядел растерянным и испуганным.

- Помоги мне, Имад.

- Роберт, что случилось?

- Эти ублюдки пытались похитить Амару. Те же два парня, что были здесь на прошлой неделе, предлагали услуги по ландшафтным работам.

Когда Имад достиг нижней ступеньки лестницы, его рот раскрылся в ужасе.

- Печать Осириса, - пробормотал он.

- Я не слепой. Помоги мне, посмотрим, как выглядит другая.

Вместе они нагнулись и перевернули гроб. На мраморе под ним лежали два куска золота от второй печати.

Задыхаясь, Имад отступил назад.

- Вот же сволочи, - сказал Каллахан. – Ладно, займемся этим позже.

Имад покачал головой, его глаза едва не вылезли из глазниц от страха.

- Давайте сначала уберем этих парней отсюда. Закопаем их в саду.

Не переставая качать головой, Имад отступил назад к двери. Он крутанулся на месте, дрожащими пальцами повозился с замками, распахнул дверь и бросился в ночь.

Каллахан смотрел, как он мчится по лужайке, полы его белого халата развевались, как крылья отбеленной летучей мыши.

- Имад! – крикнул он, но тот не останавливаясь, улепетывал со всех ног. – Ну и катись, придурок, - пробормотал Каллахан и захлопнул дверь.

Уснул он уже ближе к утру, когда закопал двух воришек и убрал устроенный ими беспорядок в холле. Пятна крови оттереть было тяжелее всего. И сейчас он забылся во сне, громко храпя в своей кровати.

Вошедшая в спальню фигура не потревожила его сон. Старик продолжал мирно храпеть, пока она приближалась к нему. Он застонал всего лишь раз, когда женщина подняла покрывало и улеглась рядом с ним. Спросонья мужчина ощутил, что кто-то лежит рядом с ним на постели. Сара, должно быть, вернулась из ванной. Он был рад, что она снова рядом с ним. Без нее постель казалась такой пустой.

Повернувшись к ней, старик протянул руку. Ему хотелось прикоснуться к ее коже. Кожа Сары всегда была такой мягкой, такой гладкой. Изголодавшись по ее теплому, упругому телу, он шарил рукой по простыне, ища ее. Его пальцы коснулись тела. Погладили его. Ласкали кожу.

Но ощущения были совсем не теми, которых он ожидал. Он коснулся жесткой, морщинистой кожи. Холодной.

В ужасе старик вспомнил, что Сара мертва.

В шоке он подскочил на кровати и уставился в пустые глазницы на обтянутом сморщенной кожей черепе.

Что-то под простыней коснулось его голой ноги.