Владимир Нефф Браки по расчету Vladimír Neff Sňatky z rozumu

ВЛАДИМИР НЕФФ, ИЛИ ПОИСКИ САМОГО СЕБЯ

Роман «Браки по расчету» — первое произведение Владимира Неффа, с которым знакомится советский читатель. Но автор его отнюдь не новичок в литературе. Когда он приступил к работе над этим романом, им уже было написано четырнадцать книг прозы, три пьесы, десять киносценариев.

Пражанин не только по рождению, но и по всему своему духовному складу, Нефф как писатель тесно связан с историей чешской столицы.

Собственными глазами ему довелось увидеть крушение многовековой власти австрийских Габсбургов и рождение независимой Чехословакии, лихорадочную послевоенную конъюнктуру, когда Прага, по словам Марии Пуймановой, походила «на вдову, счастливо похоронившую старого мужа и еще не успевшую решить, в чьи объятия ей броситься», и полуголодные будни кризиса, траурную неделю Мюнхена и воскресение из мертвых весной 1945 года.

Владимир Нефф родился 13 июня 1909 года.

Когда ему исполнилось пять лет, мимо старого дома за жижковским виадуком, в котором он тогда жил, впервые прошли строем солдаты, направляясь к вокзалу имени Франца-Иосифа, а оттуда — на места боев первой мировой войны.

Девяти с половиной лет Нефф начал писать свое первое пространное сочинение — «роман» «Разорванные оковы», в тринадцать выпустил «сборник» новелл «Огонь» (издание автора, литография), а уже через год размножал на гектографе «первое собрание своих сочинений». Затем последовали «социальный» роман «Доходный дом», «эротический» роман из театральной жизни «Афродита» (несколько его глав автор счел возможным позаимствовать из «Нана» Золя) и, наконец, «философская» драма «Торжище».

Но тут литературная карьера юного писателя была прервана. Его творческие замыслы столкнулись с грубой реальностью. Пока «образцовый отпрыск образцовой буржуазной семьи» посещал «образцовую начальную школу» и первые четыре класса гимназии, его сочинительство не отражалось на учебе и не беспокоило родителей. Но отец Владимира Неффа, владелец солидной торговой фирмы, хотел подготовить сына к практической деятельности и отдал его в коммерческое училище. Наследник не оправдал возлагавшихся на него надежд и на экзаменах за первый курс провалился. Родителям пришлось отправить сына для завершения образования за границу. В 1928 году Владимир Нефф закончил французскую коммерческую гимназию в Женеве. Необходимые коммерсанту деловые навыки юноша приобретал в Вене, Бремене и, наконец, в отцовском магазине на одной из центральных улиц Праги.

Вскоре его призвали в армию. Преподаватели офицерской школы, в которую его зачислили, видя постоянно хмурое, равнодушное лицо новичка, сочли его идиотом. Из ста восемнадцати выпускников школы он оказался по своим успехам сто восемнадцатым. Даже знание служебного, то есть чешского, языка было расценено как не вполне соответствующее требованиям, которые предъявляются к офицеру. На армию ушло полтора года.

После столь всесторонней подготовки Нефф вернулся в лоно семьи и стал помогать отцу.

Однако литературные увлечения детства не были забыты… «Однажды под вечер я был занят самой серой работой: обтирал пыль с алюминиевых кастрюль и расставлял их по полкам, — вспоминает писатель, — и совершенно неожиданно, без какой-либо осмысленной связи, но твердо и ясно почувствовал, что настала минута, когда я должен начать писать о том, чего не мог выразить обыденной речью, жестом, смехом; с бьющимся сердцем и румянцем на щеках я взбежал на антресоли и там, на ящике, заменявшем стол, среди ценников и ворохов стружки принялся без фабулы и руководящей идеи делать первые наброски своего «Маленького великана». Несколько позже я напечатал этот свой опус как роман с продолжением в одном иллюстрированном журнале…» Роман в своем первом варианте остался незамеченным. Читательскую известность и первые хвалебные отзывы критики Неффу принесли произведения совсем иного рода, — это были детективные романы «Затруднения Ибрагима Скалы» (1933) и «Бумажный паноптикум» (1934).

Увлечение В. Неффа детективным жанром не случайно.

Чешский книжный рынок в 20-х и 30-х годах был заполнен переводной детективной литературой (появилось даже новое чешское слово «морзакор» (сокращение от «мор за коруну» — «чума за крону»), обобщенное название низкопробных детективно-приключенческих и ковбойских романов. К детективному жанру обращаются и многие видные чешские литераторы — либо стремясь поднять его до уровня подлинно художественной литературы, либо сражаясь с ним средствами сатирической пародии. Пародирование детективной литературы и кинобоевиков занимало немалое место и в репертуаре Иржи Восковца и Яна Вериха, единственных авторов и самых популярных актеров знаменитого «Освобожденного театра», поднявшего бунт против официальной идеологии и официальной сценической рутины.

Книги Неффа возникли, видимо, не без влияния детективно-пародийных ревю Восковца и Вериха. Расставаясь с главным героем двух своих «детективных романов против всех правил» — добродушным шалопаем Ибрагимом Скалой, Нефф чистосердечно признавался читателям, что не ставил перед собой каких-либо высоких целей, а просто хотел предложить их вниманию вместо плохо переведенных импортных «комиксов», изобилующих кровавыми убийствами, увлекательную литературу, более соответствующую чешскому характеру, написанную с юмором и без кровожадности. «Положение никогда не может быть таким запутанным, чтобы оно не могло стать еще запутанней» — таков был девиз автора. Он остался верен ему и в своей следующей книге «Темперамент Петра Больбека» (1934). От литературной пародии и юмористического изображения буржуазной среды Нефф переходит к политической и социальной сатире. Действие его авантюрно-приключенческого романа «Люди в тогах» (1934) развертывается в первом веке нашей эры. Но одетые в римские тоги герои Неффа удивительно похожи на его современников, а картины жизни древней Помпеи во многом напоминали Европу тех лет, когда на нее надвигалась угроза катастрофы не менее страшной, чем извержение Везувия. В сатирико-пародийных книгах «Последний извозчик» (1935) и «Ошибка розового старичка» (1936) молодой писатель, следуя примеру Карела Чапека, Карела Полачека, Эдуарда Басса, смело вводит сказочные приемы в изображение современности и столь же смело расцвечивает традиционную сказочную канву приметами нашего века. Объектами сатиры Неффа становится фашистская демагогия, колониализм,