- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (64) »
стороны.
В ванной комнате я с удовольствием бреюсь отличным новеньким станком.
Телепортация точно пошла мне на пользу. Не существует, вероятно, более радикального и эффективного способа очищения организма от шлаков…
После стрижки и бритья на меня из большого зеркала в ванной комнате смотрит высокий молодой человек лет двадцати, с хорошо развитой грудной клеткой, благородными чертами лица и твёрдым взглядом.
— Как вы себя чувствуете, ваше сиятельство, — раздаётся голос Елены Сергеевны из динамиков настенного монитора. — Отлично, Елена Сергеевна, больше не шатает. — Ну и здорово. Сейчас к вам зайдёт ваш личный камердинер. Вы не против? — Совсем не против, — отвечаю я, повернувшись на голос. — Хорошо, я услышала вас. Через пять минут раздаётся приятный звоночек над входной дверью моего номера. — Войдите, — говорю я громко. Ко мне в номер заходит светловолосый парень весьма невысокого роста с круглым добродушным лицом. В руках он держит большой кожаный портфель. Судя по виду, малый мой ровесник. — Позвольте представиться, ваше сиятельство. Я ваш камердинер. Меня зовут Василий. Я приставлен к вам от самого Министерства Императорского Двора. — От самого Министерства Императорского Двора? Это очень интересно, — говорю я, смотрю на малого, и мне в голову приходят две противоположные по смыслу русские поговорки: «Мал золотник, да дорог», и, «Мал клоп, да вонюч». — В этом портфеле, ваша светлость, все ваши вещи и документы. Куда я могу его поставить? — Возле столика на ковёр, будь добр. За окном моего номера раздаётся необычный звук автомобильного сигнала. Я подхожу к окну.
За окном, в двадцати метрах, на чистенькой дорожке, между кипарисами, поблёскивает своими бамперами жёлтый внедорожник весьма изящного дизайна. — Василий, а чья это машинка такая красивая, у меня под окном сигналит? — спрашиваю я, разглядывая автомобиль. Василий смотрит в окно. — Жёлтый внедорожник с чёрной крышей есть атрибут, или, если хотите, ваше сиятельство, аксессуар принадлежности его владельца к особам царской крови, — говорит Василий почти умилённым голосом. — Да? — удивляюсь я. — А где же это мы находимся, если не секрет? — Вы, ваша светлость, находитесь на территории пансионата премиум — класса «Корона», принадлежащего Его Императорскому Величеству, в городе Ялта, на Крымском полуострове. — Лихо! Вот это я удачно попал, — восклицаю я, не скрывая своего удивления и восторга. — Ты, Василий, называешь меня «ваше сиятельство», а что, от меня действительно исходит нечто сияющее, и ты это видишь? Малый улыбается. — Вы — граф, и это к вам должное обращение. Там в портфеле, что мне передали в министерстве, есть и ваша родословная и ваш паспорт. А если вам ещё что — нибудь понадобится, то я принесу в любую минуту. — Спасибо, Василий. Мне пока ничего не нужно. Можешь быть свободен. — Благодарю, ваше сиятельство. Там же в портфеле ваш смартфон, свой номер телефона я оставлю на столике. Так что я на связи в любой момент. Желаю вам здоровья. Разрешите откланяться? — Да, конечно, Василий, ты свободен. — Слушаюсь, ваше сиятельство. Завтра с раннего утра я буду находится здесь, во дворе пансионата. Если захотите, мы можем с вами погулять, и я расскажу вам более подробно о том, что вас заинтересует. Василий действительно кланяется мне. — Отличная мысль, Василий, тогда встретимся завтра ближе к полудню. Слишком рано, я думаю, не получится. Василий широко улыбается, снова кланяется и говорит: — Я буду с утра, ваша светлость. Я на работе. Желаю здравствовать, — после чего мягко прикрывает за собою дверь.
Вопросов действительно у меня появляется очень много, но помня слова Елены Сергеевны о том, что «всё разъяснится в свой время и очень скоро», я решаю следовать этой здравой мысли. Да и углубляться в размышления мне ещё не очень хочется. Однако пухленький портфель, что принёс Василий, я всё же открываю. Конечно же, здесь мой стеклянный сосуд в виде пирамидки с эликсиром Николя Фламеля, представляющий для меня наибольшую ценность; и мой смартфон, прошедший сквозь века, способный к полной регенерации своей батареи (правда, я так и не смог пока выяснить того, кто это делал…) На месте и мой перстень тамплиера, и нательный крест. Банальная мысль о том, что живая плоть и всё остальное телепортируется раздельно, очередной раз подтвердилась. Помимо моих давних личных вещей, в портфеле находится ещё бумажный запечатанный пакет. Здесь лежит мой новенький паспорт в красивой обложке в чёрно — жёлтой цветовой гамме, с двуглавым российским орлом. Моя родословная на двух скреплённых страницах с гербовой печатью, и пластиковая карточка на лицевой стороне которой я читаю:
Персональная накопительная карта от реализации природных углеводородов подданного Российской Империи, его сиятельства, графа Алексея Андреевича Деморина
На обратной стороне значилось:
Российский Имперский банк Его императорского Величества Леонида Александровича Романова
Это для меня большая и очень приятная неожиданностью. Я как — то сразу начинаю уважать Его Императорское Величество…
Раздаётся звон колокольчика, я говорю: «Войдите», и в дверях появилась горничная в кружевном фартучке с подносом в руках. — Добрый вечер, ваше сиятельство. Это ваш обед и ужин. — Благодарю вас, поставьте его на стол, — отвечаю я. Девушка ставит поднос и окидывает взглядом комнату… — Я ещё не успел намусорить, — говорю я улыбаясь. Девушка отвечает на улыбку, забирает пустой поднос, грациозно приседает и уходит. Я включаю настенный монитор, нахожу на пульте изображение микрофона и чётко произношу: «Карта черноморского побережья России» Появляется очень подробная карта. Название моего родного города, как я и ожидал, здесь истинное, исторически первое — Екатеринодар. Город чрезвычайно разросся и практически приблизился к черноморскому побережью. Его численность по этой карте составляет восемь миллионов человек… И крымский мост здесь не один, а целая дюжина мостов различного предназначения. Данные обновлены сегодня — тридцать первого августа две тысячи двадцать восьмого года. После получасового прослушивания новостей по первому имперскому каналу я понимаю, что Россия и Европейский Союз имеют тесные добрососедские отношения и традиционно противостоят англосаксам. А на космической орбите существуют соответственно две
— Как вы себя чувствуете, ваше сиятельство, — раздаётся голос Елены Сергеевны из динамиков настенного монитора. — Отлично, Елена Сергеевна, больше не шатает. — Ну и здорово. Сейчас к вам зайдёт ваш личный камердинер. Вы не против? — Совсем не против, — отвечаю я, повернувшись на голос. — Хорошо, я услышала вас. Через пять минут раздаётся приятный звоночек над входной дверью моего номера. — Войдите, — говорю я громко. Ко мне в номер заходит светловолосый парень весьма невысокого роста с круглым добродушным лицом. В руках он держит большой кожаный портфель. Судя по виду, малый мой ровесник. — Позвольте представиться, ваше сиятельство. Я ваш камердинер. Меня зовут Василий. Я приставлен к вам от самого Министерства Императорского Двора. — От самого Министерства Императорского Двора? Это очень интересно, — говорю я, смотрю на малого, и мне в голову приходят две противоположные по смыслу русские поговорки: «Мал золотник, да дорог», и, «Мал клоп, да вонюч». — В этом портфеле, ваша светлость, все ваши вещи и документы. Куда я могу его поставить? — Возле столика на ковёр, будь добр. За окном моего номера раздаётся необычный звук автомобильного сигнала. Я подхожу к окну.
За окном, в двадцати метрах, на чистенькой дорожке, между кипарисами, поблёскивает своими бамперами жёлтый внедорожник весьма изящного дизайна. — Василий, а чья это машинка такая красивая, у меня под окном сигналит? — спрашиваю я, разглядывая автомобиль. Василий смотрит в окно. — Жёлтый внедорожник с чёрной крышей есть атрибут, или, если хотите, ваше сиятельство, аксессуар принадлежности его владельца к особам царской крови, — говорит Василий почти умилённым голосом. — Да? — удивляюсь я. — А где же это мы находимся, если не секрет? — Вы, ваша светлость, находитесь на территории пансионата премиум — класса «Корона», принадлежащего Его Императорскому Величеству, в городе Ялта, на Крымском полуострове. — Лихо! Вот это я удачно попал, — восклицаю я, не скрывая своего удивления и восторга. — Ты, Василий, называешь меня «ваше сиятельство», а что, от меня действительно исходит нечто сияющее, и ты это видишь? Малый улыбается. — Вы — граф, и это к вам должное обращение. Там в портфеле, что мне передали в министерстве, есть и ваша родословная и ваш паспорт. А если вам ещё что — нибудь понадобится, то я принесу в любую минуту. — Спасибо, Василий. Мне пока ничего не нужно. Можешь быть свободен. — Благодарю, ваше сиятельство. Там же в портфеле ваш смартфон, свой номер телефона я оставлю на столике. Так что я на связи в любой момент. Желаю вам здоровья. Разрешите откланяться? — Да, конечно, Василий, ты свободен. — Слушаюсь, ваше сиятельство. Завтра с раннего утра я буду находится здесь, во дворе пансионата. Если захотите, мы можем с вами погулять, и я расскажу вам более подробно о том, что вас заинтересует. Василий действительно кланяется мне. — Отличная мысль, Василий, тогда встретимся завтра ближе к полудню. Слишком рано, я думаю, не получится. Василий широко улыбается, снова кланяется и говорит: — Я буду с утра, ваша светлость. Я на работе. Желаю здравствовать, — после чего мягко прикрывает за собою дверь.
Вопросов действительно у меня появляется очень много, но помня слова Елены Сергеевны о том, что «всё разъяснится в свой время и очень скоро», я решаю следовать этой здравой мысли. Да и углубляться в размышления мне ещё не очень хочется. Однако пухленький портфель, что принёс Василий, я всё же открываю. Конечно же, здесь мой стеклянный сосуд в виде пирамидки с эликсиром Николя Фламеля, представляющий для меня наибольшую ценность; и мой смартфон, прошедший сквозь века, способный к полной регенерации своей батареи (правда, я так и не смог пока выяснить того, кто это делал…) На месте и мой перстень тамплиера, и нательный крест. Банальная мысль о том, что живая плоть и всё остальное телепортируется раздельно, очередной раз подтвердилась. Помимо моих давних личных вещей, в портфеле находится ещё бумажный запечатанный пакет. Здесь лежит мой новенький паспорт в красивой обложке в чёрно — жёлтой цветовой гамме, с двуглавым российским орлом. Моя родословная на двух скреплённых страницах с гербовой печатью, и пластиковая карточка на лицевой стороне которой я читаю:
Персональная накопительная карта от реализации природных углеводородов подданного Российской Империи, его сиятельства, графа Алексея Андреевича Деморина
На обратной стороне значилось:
Российский Имперский банк Его императорского Величества Леонида Александровича Романова
Это для меня большая и очень приятная неожиданностью. Я как — то сразу начинаю уважать Его Императорское Величество…
Раздаётся звон колокольчика, я говорю: «Войдите», и в дверях появилась горничная в кружевном фартучке с подносом в руках. — Добрый вечер, ваше сиятельство. Это ваш обед и ужин. — Благодарю вас, поставьте его на стол, — отвечаю я. Девушка ставит поднос и окидывает взглядом комнату… — Я ещё не успел намусорить, — говорю я улыбаясь. Девушка отвечает на улыбку, забирает пустой поднос, грациозно приседает и уходит. Я включаю настенный монитор, нахожу на пульте изображение микрофона и чётко произношу: «Карта черноморского побережья России» Появляется очень подробная карта. Название моего родного города, как я и ожидал, здесь истинное, исторически первое — Екатеринодар. Город чрезвычайно разросся и практически приблизился к черноморскому побережью. Его численность по этой карте составляет восемь миллионов человек… И крымский мост здесь не один, а целая дюжина мостов различного предназначения. Данные обновлены сегодня — тридцать первого августа две тысячи двадцать восьмого года. После получасового прослушивания новостей по первому имперскому каналу я понимаю, что Россия и Европейский Союз имеют тесные добрососедские отношения и традиционно противостоят англосаксам. А на космической орбите существуют соответственно две
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (64) »