Андрей Акиндинов Соприкосновение

Система Сха.

Внешний рубеж обороны планетыСха-Ргада.

Горнодобывающая колония Лурганской Республики.

Рейдер-охотник «Паргор», бессменным командиром которого был капитан Дирр-Клоб, наконец, получил разрешение на взлёт. Тут же, как если бы они томились долгим ожиданием возможности показать свою мощь, двигатели дико взревели. Таким образом, они выказывали негодование неестественному, противоречащему их природе состоянию вынужденного простоя и, в то же время, выражали безумную потребность поделиться с силовыми установками соседних кораблей избытком счастья от праведного труда. Обузданные бдительным механиком, они быстро сменили нестерпимый рёв на робкое гудение.

Всецело подчинившись воле хозяев, двигатели изменили своей страсти и сделались опять бездуховной частью корабля, однако не лишённой толики индивидуальности.

Взлётные огни забегали по периметру площадки: рейдер плавно поднялся и неторопливо, наслаждаясь собственным величием, поплыл к шлюзовому отсеку двадцать третьей посадочной палубы. Миновав шлюзовые ворота, «Паргор» устремился прочь от «Нового Лургана Отт».

Длиной более трёхсот пятидесяти километров, шириной — восемьдесят девять, высотой — шестьдесят семь, космокомплекс был великолепен и поражал размахом творческой мысли его создателей. Несмотря на размеры, «Новый Лурган Отт» стал не самым грандиозным сооружением лурганских инженеров. Были и внушительнее.

Исполин космокомплекс остался далеко позади. На фоне серо-жёлтой планеты он выглядел как хлебная крошка рядом с караваем.

Сха-Ргада или, если уж быть до конца точным в транслитерации — Сгхах-Ргахдаа, является третьим по числу жителей, после Лургана и Таа-Вирза миром Лурганской Республики. Вот уже долгие циклы эта планета остаётся основным местом добычи полезных ископаемых. Во многом именно благодаря обширным залежам минералов, на орбите и построили «Новый Лурган Отт».

Со временем космокомплекс стал играть роль главной военной базы Объединённого Республиканского флота.

Имея таких беспокойных соседей, как Рактский Союз и Драф’Одскую Конфедерацию, где то и дело происходили бунты, военные мятежи, перевороты и войны, правительство Лургана заранее позаботилось о безопасности своей крупнейшей горнодобывающей колонии, с населением, считая личный состав орбитальной системы защиты и персонал космокомплекса, сто семнадцать миллионов жителей.

Рейдер-охотник уже был готов совершить переход в гиперпространство, когда поступило сообщение из штаба флота.

На центральном экране возник замысловатый рисунок. Дирр-Клоб много раз видел эту картинку. Она извещала о секретном, нет, вернее — особо секретном! — содержании послания.

Капитан приказал соединить его из своей каюты, и, не теряя времени, покинул рубку и спешно зашагал по мрачному коридору. По дороге Дирр-Клоб размышлял о теме предстоящего разговора. Если таковой вообще будет иметь место.

Дверь плавно открылась.

Капитан переступил порог каюты и распорядился декодировать сигнал и включить связь. Экран монитора вспыхнул. Мгновение — и там проявился странный прежний узор. Секундой позже его сменило не вполне чёткое изображение главкома лурганского флота, военачальника Буаира. Дирр-Клоб, в знак приветствия, почтительно скрестил на груди руки.

— Да хранит вас Создатель, военачальник Буаир! — произнёс лурганец. Плечевые наросты капитана заметно шевелились: он немного нервничал. При виде главкома Дирр-Клоб всегда испытывал некий дискомфорт. Давно определив для себя, что разговор с Буаиром, даже на порядочном расстоянии, не приносит ничего хорошего, капитан с горечью подумал о том, что же может сулить неожиданный сеанс связи с ним. Да ещё под памятным заголовком «совершенно секретно».

Когда Буаир обнажил ряды зубов, что почему-то больше напоминало воинственный оскал, чем приветливую улыбку, Дирр-Клоб окончательно, в который уже раз, убедился в правоте своих умозаключений.

Чёткость изображения постепенно выправилась, зато картинка вдруг потеряла яркость. От этого казалось, что Буаир сидит в каком-то всеми забытом склепе или грязном подвале.

— Отложим любезности, капитан, — голосом, напоминающим звериный рык, ответил главком. Насколько возможно, Буаир держался более-менее приветливо. — У меня приказ правительства нашей славной Республики. Ваш корабль выбран для проведения специальной операции. Её цель — доставка на военную базу некоего груза и двух специалистов. По соображениям безопасности подробности вам знать не обязательно. И поймите правильно — это не должно вызывать сомнений в нашем к вам доверии. Считайте, что виной всему исключительные обстоятельства. Детали предстоящего перелёта вы получите по прибытии в точку погрузки.

Яркость картинки восстановилась, резкость пропала.

— Простите, военачальник, «Паргор» — боевой корабль, а не… грузопассажирский лайнер… — попытался возразить Дирр-Клоб.

— Послушайте, капитан! — гневно душил в зародыше робкую попытку Буаир. (Главком Буаир в гневе — явление редкое и весьма грозное, и что самое главное — опасное, поэтому Дирр-Клоба после слов военачальника невольно передёрнуло.) — Мне не хуже вашего известно, что представляет собой это судно! И для каких целей оно построено. Быть может, вы забыли кто я?

Капитана передёрнуло ещё раз.

— Нет, военачальник. Прошу меня простить за опрометчивую дерзость, — досадуя на собственную глупость, пошел на попятную Дирр-Клоб. Если бы Буаир слышал, какими проклятиями мысленно корил себя капитан «Паргора»! Ведь Дирр-Клоб хорошо знал характер главкома лурганского флота. Его взрывной характер хорошо знал весь флот.

Первое, чему негласно учили будущих офицеров космофлота в Пирамидах Дханур — это мудрости, за долгие циклы рождения ставшей аксиомой: «если не хочешь оказаться в несусветной дыре, всеми забытой и заброшенной, и провести остаток жизни, одуревая от скуки и безделья, неся нудную караульную службу — не спорь, не перечь, не возражай Буаиру!»

Разумеется, всякие небылицы про «зверства» военачальников ходят как черные призраки небытия с лезвием смерти наперевес в лурганских вооруженных силах исстари. Буаир не стал исключением.

Нынешний главком был видным, уважаемым командиром космофлота, решительным и неподражаемым тактиком, заслуги которого признавали даже военные соседних миров. Однако, касаясь его характера.… Не то, чтобы он был скверный… Скорее — прескверный! Десяток-другой незадачливых капитанов лурганского флота уже стали пожизненными канонирами сторожевых