Н. И. Мазнев Методика лечения суставных заболевании

Заболевания суставов — процесс образования в организме мочекислых солей вследствие неполного сгорания азотистых веществ. Мочевая кислота, разносимая кровью по организму, поступает в ткани, суставы и там кристаллизуется, вызывая острую боль и различные заболевания мышц, крови, суставов и сердца.

Причиной этих явлений служат нарушения обмена веществ в организме в результате инфекционных заболеваний (туберкулез, гонорея, бруцеллез, дизентерия) и некоторых травм. Возникновению заболеваний суставов способствует наследственная предрасположенность (хотя само заболевание по наследству не передается), хроническая очаговая инфекция (воспаление миндалин, придаточных пазух носа) и другие факторы, ослабляющие защитные силы организма, в том числе нервные и физические перегрузки, переохлаждение организма. Этим заболеванием могут быть поражены как крупные, так и мелкие изолированные суставы и сразу несколько различных суставов. Иногда встречается изолированное поражение позвоночника (болезнь Бехтерева).

Принято считать, что заболевания суставов неизлечимы и человек вследствие этого вынужден постепенно умирать, испытывая страшные мучения, будучи изолированным от идущей рядом жизни. Однако я с этим не согласен: пользуясь методами народной медицины, веками передаваемыми от поколения к поколению, я выработал свою методику лечения суставных заболеваний, муки от которых в значительной степени испытал на себе.

Говорят, что не существует ни рая, ни ада, ибо оттуда еще никто не возвращался. Ничего не скажу о рае, но ад я испытал на себе в полной мере. Неимоверными усилиями воли и желанием жить полноценной земной жизнью я вырвался оттуда. Причинами моего собственного заболевания могли быть последствия перенесенного на ногах гриппа, физические и нервные перегрузки, нарушения обмена веществ, а может быть, и все это вместе в короткое время сделало мои суставы неподвижными, боли — постоянными и невыносимыми, лишило возможности не только радоваться жизни, но и самого желания жить. Каждое мое движение отзывалось болью во всем теле, помутнением в глазах, вырывало из груди стоны. Словно надувные, уменьшались на глазах мышцы, сильное спортивное тело усыхало.

Сначала я не верил в безысходность своего положения, считая пустяком, не заслуживающим внимания, опухший палец ноги. Но когда опухла вся ступня, пришлось обратиться к врачам. Еще через месяц ноги перестали мне всецело подчиняться; я стал ходить, ставя ступни ног так, чтобы причинять им меньше боли; по дороге на работу и с работы приходилось подгонять себя до очередного камешка или деревца, выбранных своеобразным ориентиром. А когда исчезла возможность дойти и до камешка, отправился на лечение в артрологический центр, где лечился таблетками и уколами, уносившими вместе с болью и сознание происходящего вокруг. Они отнюдь не принесли суставам подвижность. С трудом добился приема у врача-профессора, поставившего мне диагноз «болезнь Бехтерева» и объяснившего, что болезнь неизлечима.

Врачи лечили мою болезнь, но не меня, в этом крылась ошибка. Формально профессор был прав: названная болезнь и впрямь считалась неизлечимой, но меня это не устраивало: жизнь полноценных людей шла рядом, а обреченные больные — вроде как и не вполне живые, они находятся где-то между… живыми и мертвыми, между тем и этим светом.

Я не мог смириться с трагическим исходом и попытался прибегнуть к помощи советов Себастьяна Кнейпа. Однако, допустив ряд ошибок в лечении, еще год ходил, пользуясь палочкой, по-прежнему не теряя надежды на выздоровление. Страшное произошло через полтора года с начала заболевания: вместе с осенними дождями пришли не виданные ранее боли и всеохватывающая неподвижность суставов, вселявшие страх безысходности. Я стал бояться рассветов: каждое утро, точно по чьей-то злой воле, отказывал один или сразу несколько суставов. Три утра унесли подвижность ног, приходилось передвигаться при помощи рук, отнявшихся на пятое утро. Через неделю способом передвижения по квартире стало перекатывание с боку на бок со скрипом зубов и кровью на губах.

Родные и друзья возили меня во всевозможные медицинские кооперативы, к знахарям и экстрасенсам, ставившим мне различные диагнозы, но не сумевшим ничем помочь. В институте ревматологии, куда я попал после всех этих мытарств, врачи поставили свой диагноз и подтвердили, что болезнь моя неизлечима. Я выписался из института на костылях, без всякой перспективы на выздоровление и с тяжелыми впечатлениями о людях, исковерканных и задавленных этой страшной болезнью.

Потянулись бесконечные дни лежания на диване и сидения перед окном. Я уже жил не человеком, а, скорее, растением: без сил, без воли, без каких-либо желаний, почти не двигаясь. Способом передвижения по-прежнему служили перекатывания по квартире или «ходьба» при помощи костылей и малолетнего сына, служившего мне нянькой, поваром и связным с внешним миром. Если зимой я еще как-то мог переносить свое положение, то с наступлением весны жить стало совершенно невыносимо: не хватало сил видеть счастливых, радостных людей, легко перемещавшихся по земле, свободно владевших своим телом. Я завидовал сначала безногим инвалидам, потом — мертвым: сил больше не было, вера в исцеление иссякала с каждым днем. Я мечтал о смерти, как о большом празднике, который принесет мне покой и избавление от мук, физических и душевных. Но уйти, бросив не окрепших в жизни дочь и сына, оставить их один на один с непосильными для них трудностями и лишениями было еще тяжелее. Я превратился в робота, в работающий компьютер, без веры, чувств и боли, без настоящего, прошлого и будущего. Я строго следовал разработанной программе излечения болезни. Через месяц лечения прекратил употреблять таблетки, хотя сильные боли уходить не спешили. Еще через месяц серьезные боли прекратились и возвратилась подвижность к тазобедренным и коленным суставам, появилась вера в исцеление и страстное желание приблизить его. Через три месяца после выписки из института прошла боль в руках, к ним возвратилась подвижность. Через восемь месяцев я применил способ лечения ужалением пчел, боль притупилась, а иногда пропадала совсем. Начал понемногу заниматься атлетизмом, постепенно увеличивая нагрузку.

Через полтора года после выписки из института и через три года с начала заболевания я выздоровел: хорошо хожу, много бегаю, прыгаю через скакалку, занимаюсь на тренажерах, подвергаясь нагрузкам на уровне