Тим Ибрагимов Правая рука помощи

Правая рука помощи

– Привет моему преданному читателю!

Голос парня успешно пробивался сквозь толпу заспанных и недовольных студентов. Я стоял в узком коридоре университета и перечитывал трактаты Сенеки в ожидании начала лекции по истории искусств. Преподаватель как обычно опаздывал, хотя по расписанию пара должна была начаться еще десять минут назад. Именно по этой причине в коридоре не было никого, кроме уже знакомой мне массы людей с поточных лекций.

Я без проблем узнал голос своего одногруппника. Это был мой приятель, который вел небольшой канал в популярном на тот момент веб-приложении. В нем он выкладывал рецензии на недавно просмотренные фильмы и на их основе придумывал собственные ежемесячные номинации, на подобие «Базированный мужчина месяца», «Лучшая мамочка» и прочие порой забавные глупости. Стоит сказать, что его канал не пользовался какой бы то ни было популярностью, на пике заимев лишь пару десятков подписчиков, отчего его старания и частые полеты мыслей и мнений было в какой-то степени жалко. Сам он отзывался о своем канале в основном с иронией и ноткой пессимизма, однако, продолжал писать море небольших статей ежедневно.

Тем временем писатель протиснулся сквозь скопление людей. Передо мной появился высокий длинноволосый парень. На нем была черная кожаная куртка, черные брюки и такие же черные перчатки, одну из них он начал снимать уже на пути ко мне.

– Все твои читатели преданы тебе, потому что твой микромир читают только твои знакомые, – я почему-то решил не подыгрывать ему.

– Я это прекрасно понимаю, – ответил он, мрачновато улыбнувшись, и крепко пожал мне руку.

Сильная боль сковала мне ладонь.

Я вспомнил сегодняшнее утро и то, как я спас несколько людей от такой же, если даже не более опасной, травмы. Понимаю, это звучит довольно высокопарно, впрочем, как и само слово “высокопарно”, но хотите верьте, хотите – нет, во всяком случае так оно и было.

Прежде, чем я перейду к истории о спасении еще одного микромира, расскажу о небольшом событии, случившимся со мной несколько ранее.

В тот вечер в моей комнате бойко звучала песня “Somebody To Love” от Джефферсон Эйрплейн. Я всегда включал ее, пока собирался на какое-то мероприятие в баре. Скажем так, я делал это, чтобы искусственным способом зарядиться некой вечериночной энергией, так как порой мой организм не хотел ее выделять сам по себе.

Сегодня меня пригласили отметить день рождения девушки, с которой я виделся от силы раза три. Суть в том, что она была близкой подругой моей возлюбленной, и я по всей видимости прилагался к ней, как аксессуар. Возможно, я был не прав, но тем не менее намеренно оделся максимально просто и аляповато. Пока я собирался, “Somebody To Love” играла уже по восьмому кругу. Настолько мне не хватало энергии. Я заменил ее на Radiohead в своих наушниках, вышел из квартиры и был таков.

Первое, что бросается в глаза в этом баре, – очень низкие потолки и тусклое теплое освещение. Лишь потом начинаешь обращать внимание на детали: дешевые стулья из тонких металлических стержней, без пяти минут гнилые столы с толстой столешницей и картины малоизвестных авторов, на которые наивно успели прилепить ценники от двадцати тысяч рублей и выше. Мне нравился этот бар. Я мог прийти сюда в любой другой вечер, хоть в одиночку, и почувствовать себя как дома. Несмотря на, мягко говоря, непривлекательный интерьер, здесь всегда было тихо. Исключительно спокойные посетители и приятный персонал, который то и дело включал не менее приятную музыку: Битлз, Элтона Джона, Дэвида Боуи и других музыкальных дарований прошлых лет.

Все, кто должен был прийти на день рождения, уже собрались: моя пассия, приятель с университета, две незнакомые мне девушки и сама виновница торжества в роскошном черном платье с большим декольте. Выглядело это по меньшей мере забавно. Всему виной гораздо более сдержанные наряды гостей и окружающая нас обстановка. Поскрипывая хлипким столом, я протиснулся к своей девушке и намеренно сел между ней и именинницей. С последней я смотрелся настолько контрастно, что висящая над сломанным железным стулом картина за сорок восемь тысяч смотрелась вполне органично.

Больше всего я не люблю разговоры об учебе. Я всегда считал, что их заводят только в тех случаях, когда больше не о чем разговаривать. Обучение с завидной частотой использовали, как некую кнопку спасения, которая помогает безнадежным собеседникам зацепиться хоть за что-то в постном разговоре. Этим вечером подобная тема не обошла стороной и наш тоскливый столик.

– Не представляю, как можно хоть что-то успевать, когда ты – архитектор… – вслух жаловалась незнакомая девушка, которая несколько месяцев назад поступила на первый курс.

– Практически никак. Как раз таки мы ничего и не успеваем, – жизнерадостно ответила моя подруга, которая училась вместе со мной уже на третьем курсе архитектуры.

– Да! – подтвердил приятель, – хотя есть тут один… Успевает все на свете и помалкивает.

Его палец указывал прямиком на меня.

Я действительно хорошо учился. На тот момент мне все давалось легко, но, конечно же, не без старания, терпения и прочих добродетелей. К своим годам я пришел к абсолютному самоконтролю после прочтения Сенеки, Марка Аврелия и других римских стоиков. Наверное, в этом и заключался мой секрет, который вовсе не был секретом, просто ко мне никто не прислушивался.

Я оторвал глаза от замысловатых пороков древесины и кивнул головой в сторону основной массы людей.

– Как тебе это удается? – с невиданным мне ранее интересом спросила незнакомка.

– Самообладание и выносливость, – пробормотал я. Казалось, сейчас совсем не та ситуация, когда я мог бы позволить себе разглагольствовать.

С началом следующего семестра она вновь обратится ко мне через интернет и попросит детально описать мою так называемую в узких кругах “формулу успеха”. Разумеется, я не стал рассказывать ей о философии и уж тем более грузить изречениями последователей стоицизма, но я коротко изложил ей свое мировоззрение и отношение касаемо обучения. Она внимательно слушала, словно понимая совершенно все, что я говорил, позже поблагодарила за советы и простилась со мной.

Через несколько месяцев ко мне на работу заявилась та самая именинница. Хотя, стоило бы сказать, что пришла она прежде всего к моей девушке, работающей в соседнем отделе, но и обо мне не забыла.

По своему обыкновению я сидел за столом и по привычке читал какую-то книгу. То была “Триумфальная арка”, если мне не изменяет память. Однако, стоило бы отметить, что память меня совсем не любит и частенько