больше напоминают подделку. Купила у одного странствующего торговца, вместе с ниткой ушей и языков. По правде сказать, я купила у него почти всё, что было. Мне Зельборн ещё месяц припоминал мои растраты.

–Опять спускаешь деньги на всякий хлам! – злился он. – Сказал же тебе – принесу!

–Принесу-принесу! – передразнивала я. – Это я уже слышала!

–Сказал – принесу, значит – принесу! – хмурился он. – И не надо каждый месяц напоминать!

Я-то понимаю, что его обещание не так-то просто исполнить, а потому не слишком наседала. А то, что его ремесло сильно располагает к подобным сюрпризам в мой адрес – это ещё не значит, что он может это делать.

А потому, мою комнату украшают множество замечательных подделок. Настоящие-то я прячу в шкафчике, вдруг свистнут, пока я отвлекусь, что я тогда делать буду? А это не так жалко.

Зубы тоже настоящие – в них дефицита не бывает. Сложностей в том, что бы договориться о поставках горстки зубов раз в два месяца по разумной цене, проблем не возникало ни в одном городе.

С кровью сложнее, а потому бутылки с красной жидкостью – это морс, вино и тому подобное. Настоящая кровь нужна так редко, что проще уж и самой достать. Вот хоть Зельборна уколоть – один чёрт бледен, как призрак, с него не убудет!

Между тем, гость продолжал обводить глазами мою обитель. Полки с ветхими книгами нам достались от прошлых хозяев. Эти книги так хорошо вписались в общую обстановку, что ничего менять в ней не пришлось – так, добавили пару тройку своих, для демонстрации, и всё.

В общем, в комнате много всяких безделушек, которые созданы специально, что бы бросаться в глаза и напоминать гостям о том, куда им хватило смелости заявиться.

Взять хоть то кресло, на котором они обычно сидят. Ни я, ни Зельборн его никогда не используем – не пригодный оно для этого. А всё потому, что изготовлен оно из дерева, срубленного в месте захоронений, и несёт он в себе дурную энергетику. Но этого было бы слишком мало, чтобы кресло как-то повлияло на обычного человека, разве что ёрзать на нём больше будут. Поэтому, когда мастер завершает изготовление очередного кресла, я, и моя другая половина, Зельборн, ещё долгое время корректируем его энергетику разными способами. Проклятья хорошо работают, но если громче и от всего сердца, тогда это будет то, что надо.

Забавно то, насколько этот ритуал развязал нам с Зельборном руки. До его появления мы ругались просто так, в никуда. А теперь мы орём исключительно на кресло, чтобы не терять ценные слова в пустоту. Вроде и проклятьями сыпем щедро, не сдерживаясь, а всё уходит на дело. Может быть, именно поэтому мы так редко дуемся друг на друга.

Взгляд гостя остановился на метле. Я мысленно усмехнулась, вспоминая, насколько часто вопрос о её наличии я слышала от гостей. А потому сей ценный артефакт чистых полов было решено поставить справа от двери – на самое видное место. Чтобы все знали – метла у меня есть, а дальше пусть сами решают, как я её использую. А так – пол ей мету, иногда дураков гоняю.

Гость начал ёрзать в кресле. Я понимающе кивнула, и пристально вгляделась в его круглое лицо.

Короткая стрижка, чёрные волосы. Глаза коричневые, нос длинный, но симпатичный, я такие носы люблю. Взгляд тревожный, опасливый, ещё бы. Вот когда гость чувствует себя комфортно, как дома – это уже повод насторожиться.

–Я слышал, – не выдерживает он моего пристального взгляда. – Вы ведь…

Я нахмурилась, он осёкся. Не люблю, когда меня так называют. И в городе должны бы об этом знать.

–Колдунья! – вспомнил он нужное слово. – Я слышал, вы многое умеете.

–Может, и умею, – отозвалась я, как бы нехотя. – И может, ты всё верно слышал.

Судя по всему, пора!

Мыши задёргались на верёвке, противно попискивая. С полки, из-за книг вылетело маленькое облачко, и закружило над моей головой.

Я дала полминуты на то, что бы всё можно было увидеть. Пусть это был совсем не тот, кого я уже давно жду – лишним не будет.

–А ну хватит! – крикнула я, шлёпнув по ближайшей подвешенной мыши. – И вы тоже!

Комары и мухи тут же опали на пол мёртвыми тушками. Я перевела взгляд на гостя. Глаза его округлились, рот открылся в ужасе. Это всё, что мне было нужно.