Ландер Игорь Иосифович. Негласные войны. История специальных служб 1919-1945. Книга вторая. Война. Том первый

ЧАСТЬ 1 БРИТАНСКИЕ ОСТРОВА

1. ВНЕШНИЕ ОПЕРАЦИИ

Британская империя вступила в новую войну, как и в прежнюю, несколько неожиданно для немцев. После вторжения в Польшу Гитлер вплоть до последнего момента надеялся, что лондонский кабинет “умиротворителей” во главе с Нельсоном Чемберленом ограничится громогласными заявлениями и дипломатическими демаршами. В самом деле, 1 сентября 1939 года, когда вермахт уже вклинился вглубь польской территории, британский МИД всего лишь предъявил Берлину ноту протеста, и только 3 сентября англичане решились на ультиматум. Объявленное после этого состояние войны также не побудило Чемберлена приступить к наступательным действиям против агрессора, и даже в речи от 20 января 1940 года один из видных “мюнхенцев”, министр иностранных дел Галифакс заявил: “Единственная причина, почему мир не может быть заключен завтра, состоит в том, что германское правительство до сих пор еще не проявило готовности возместить ущерб, нанесенный соседним странам, а также не доказало всему миру, что любое его обязательство стоит больше, чем бумага, на которой оно написано”^[1]. Но немцы уже и сами не желали возврата к миру с Британией, о чем можно было догадаться еще в самый в день объявления войны 3 сентября 1939 года, когда германский флот потопил мирное судно “Атения” с ничего не подозревавшими несчастными пассажирами. В эти критические дни британский премьер переживал личную трагедию крушения созданной им “мюнхенской” системы, и эта малая беда в значительной степени заслонила для него большую беду всего народа. Даже в речи по поводу начала войны в Европе он не преминул посетовать: “Все, ради чего я работал, все, на что я надеялся, все, во что верил на протяжении своей политической деятельности, лежит в руинах”^[2]. Однако ни англичан, ни тем более остальной мир не интересовали его рефлексии, значительно более важными были явные надежды премьера на какое-то политическое решение вопроса. Чемберлен рассчитывал спасти положение с помощью новых уступок агрессору, своего рода “второго Мюнхена”, что и послужило основной причиной бездействия отправленного в Европу британского экспедиционного корпуса. Момент удара в незащищенную спину рейха был безвозвратно упущен, и это роковое промедление стало одной из причин, приведших к разрастанию первоначально локальной войны в мировую и гибели в ней десятков миллионов жертв. После падения Польши вермахт остановился и никуда не двигался, бездействовали и англо-французские войска. Гитлеру требовалась пауза для наращивания сил, и он получил ее в виде так называемой “странной”, “фальшивой” или “сидячей” войны, длившейся до мая 1940 года. Военные специалисты Великобритании и Франции рекомендовали провести практически беспроигрышную крупномасштабную десантную операцию на севере Германии, для чего требовалось использовать порты Норвегии. Абсолютное превосходство союзных флотов на море позволяло высадить значительные соединения экспедиционных войск, способных быстро дойти до Берлина по не прикрытой какими-либо значительными силами вермахта территории. Однако правительства обоих государств проигнорировали этот план кампании.

Британская военная доктрина в тот период полагала возможным достичь победы над Германией без проведения широких операций наземных войск. Высшее военное руководство страны рассчитывало, что для сокрушения противника будет достаточно морской блокады, стратегических воздушных бомбардировок и широкомасштабных диверсий и саботажа. Даже в мае 1940 года начальник имперского генерального штаба докладывал Военному кабинету: “Германия все еще может быть побеждена экономическим давлением, комбинацией ударов с воздуха на объекты экономики в Германии и на моральный дух немцев, и организацией широких восстаний на завоеванных ей территориях”^[3]. Не касаясь первых двух элементов, следует отметить, что обеспечить третий из них британские спецслужбы оказались явно не в состоянии. Разобщенные диверсионные подразделения СИС и военной разведки не координировали свои усилия и вообще не знали, как подступиться к данной проблеме. Собственно, правительство и не ставило перед ними задачу развертывания беспощадной тайной войны, поэтому такая весьма дорогостоящая деятельность, как подрывные и диверсионные операции финансировалась весьма скудно. Отдача была соответствующей.

Несмотря на это, в подсекции оперативной техники секции “Д” СИС в этот период разработали две важные технические новинки, заложившие материальную основу, как минимум, половины будущих диверсионных операций. Ее специалисты усовершенствовали разработанные в разное время немцами и поляками примитивные и громоздкие конструкции взрывателей замедленного действия и смогли создать весьма рациональные и компактные образцы. Кроме того, в лабораториях секции была разработана удобная и мощная пластичная взрывчатка, значительно расширившая спектр возможного применения самодельных взрывных устройств. Не остались в стороне от технического прогресса в столь специфичной области и военные. В техническом подразделении МИ(Р) были созданы компактные ручные магнитные мины, в дальнейшем широко применявшиеся английскими диверсантами. МИ(Р) также проводила разведку в ряде регионов мира. Ее офицеры отправлялись в Лагос (капитан Родд, июнь 1940 года), на Азорские острова (июнь 1940 года, рекогносцировка), в Бельгийское Конго (июль 1940 года, миссия № 19), в Абиссинию (миссия № 101), в Ливию (миссия № 102), в Южную Америку (миссия № 103, инспекция британской диаспоры в регионе), в Австрию (миссия № 104), на Канарские острова (миссия № 105), в Аден (миссия № 106) и в Кению (миссия № 107).

Обе родственные структуры попытались установить контакты с коллегами за рубежом, для чего направили своих представителей в Париж и в столицы тогда еще независимых Прибалтийских государств, однако значимых результатов не достигли. Офицера связи секции “Д” с 5-м бюро майора Л. А. Л. Хамфри французы просто игнорировали и в июне 1940 года