древняя сила, которая усыпляет все страхи, расчищая место для холодной и расчетливой ведьмы. Именно такая ведьма придумала план с иллюзиями, чтобы обеспечить нам алиби. Именно такая ведьма пустила слух о моей личной жизни, чтобы скрыть причастность к краже. И именно такая ведьма сейчас с вызовом смотрела на среднего роста шатена с карими глазами и непомерной тягой к жестокости.
– Простите?
– Я-то прощу. ― Кивнула Веда на недоуменный полувопрос графа. ― А вот те девочки из Берестино, которых вы заживо сожгли, не зная, кто из них дочь ведьмы, вряд ли когда-то вас простят.
Он молчал. Но смотрел теперь не на меня, а на рыжую бестию, которая вполне расслабленно доедала суп.
Я прикрыла глаза, чтобы мысленно прикоснуться к эмоциям сестры по Кругу. Выглядела она спокойно, да. Но внутри у подруги все содрогалось от страха. Бросив короткий взгляд на Мару, которая, кажется, тоже все поняла, переманила огонь на себя.
– Вам снятся ночами их крики?
– Как вы смеете? ― Взревел граф Оуре.
– А как вы посмели продать в рабство в соседнее государство больше сотни людей? ― Продолжила игру Мара.
– Вы уже потратили вырученные деньги? ― Уточнила Веда.
Хамить мы умеем. Злить могущественных инквизиторов, судя по всему, тоже. Только вот непонятно, зачем?
– Давно вы уже связаны? ― Резко поменяла тему Ядвига, наблюдающая за нашими отчаянными попытками выглядеть храбро.
– Три года. ― Ответила, отодвинув суп и придвинув к себе тарелку с пюре.
– Я, конечно, не очень разбираюсь в ваших традициях. ― Поддержал беседу маркиз. ― Но разве это не редкость ― полноценный Круг в столь юном возрасте?
– Вы правы. ― Кивнула ведьма. ― Редкость. Я собрала свой Круг в тридцать. И даже это ― довольно рано.
Мы ненадолго замолчали. Все хотели есть. Вскоре все тарелки уже были пусты, а ведьмочки сыты. Инспекторам предложили пойти отдохнуть, и те согласились.
Всё. Осталось только ждать, когда зелье войдёт в силу. Если господа инквизиторы соизволят поспать после обеда, то уже к вечеру мы сможем наблюдать небывалый эффект!
Мы стояли, низко опустив головы и старательно изображая стыд и чувство вины. – Вы понимаете, что натворили? ― Устало спросила Рогнеда ― директор нашей школы. Мы синхронно кивнули. Видимо, вышло неправдоподобно. – Вы нахамили троим самым опасным инквизиторам всех времен, сильнейшим магам и уважаемым людям. Мы облегчённо выдохнули. Значит, за разговор отчитывает. Когда спустя полчаса после обеда нас вызвали в кабинет директора, я подумала, что зелье дало осечку, и его обнаружили. А раз за хамство ругает ― значит, все нормально. Всё идёт по плану. Дальше была лекция о правилах поведения, а потом… В кабинет влетела испуганная и запыхавшаяся Весна ― единственная знакомая мне ведьма в очках. – Там… Там… Директриса тяжело вздохнула и налила воды гонцу с плохими новостями. Отдышавшись, учитель по зельеварению все-таки сумела поведать причину своего визита. – Герцог носится по двору и машет мечом. Он уже пару деревьев срубил. Благо там домовые были: не дали ведьмочек пришибить. Граф приказывает всех сжечь. Ходит и кричит: “Сжечь! Я должен сжечь всех! Жгите ведьм!”. А маркиз… Маркиз рассказывает, что на королеву готовится покушение. Он обязан предотвратить это. А вместо этого находится здесь, непонятно зачем. Глаза Весны были полны ужаса и непонимания ситуации. Стало смешно. Действительно смешно. Потому что мы-то знали, что с этими болезными творится. Рогнеда, не сказав ни слова, бросилась разбираться. Едва сдерживая рвущийся наружу смех, мы побежали за главной ведьмой нашей школы. – Кажется, получилось! ― Шепнула Мара, сбегая вниз по лестнице. Отвечать не было смысла: нужно сначала увидеть результат трудов наших собственными глазами, а затем делать выводы. Все было именно так, как описывала Весна. Герцог рубил мечом очередное дерево, граф пытался сжечь всех ведьм, приказывая им же самим себя в костер кидать, маркиз кричал, что нужно спасти королеву. Ядвига смотрела на все это с видом довольного кота. Заметив ухмылки на наших лицах, Рогнеда быстро сложила два и два: зевак разогнали по комнатам, на горе-инквизиторов наложили стазис, нас отправили обратно в кабинет. Теперь ход Ядвиги ― сдержит слово, прикроет? Мы вновь изображали все раскаяние ведьминского рода, стоя перед остекленевшими инспекторами. Вы когда-нибудь пытались делать вид, что вам очень стыдно, когда на самом деле очень хотелось смеяться? Тогда вы должны понимать, как это выглядело. – Как вы могли? Как вы вообще до этого додумались?! ― Причитала директриса, заламывая руки. Как раз в этот эпичный момент раздались ироничные аплодисменты. Мы обернулись на звук: вошла Ядвига. – Браво, вы смогли напоить зельем трех инквизиторов так, что они ничего не заметили. Как? – Золотой порошок и неприкрытая агрессия. ― Пожала я плечами, боясь взглянуть в сторону Рогнеды. – Если бы мы мило улыбались, беседовали о погоде и хвалили мужество инквизиторов ― они бы поняли, что от нас нужно ждать подвоха. ― Пояснила Мара, которая и начала выводить гостей из себя за столом. Изначально мы планировали просто игнорировать их, чтобы не вызвать лишних мыслей. Но у светловолосой ведьмы с глазами цвета летней травы было свое мнение на этот счёт. Веда, видимо, это поняла и поддержала. А я не додумалась. – Очень тонкая игра. Молодцы. ― Кивнула Верховная. ― Рогнеда, оставьте нас. Директриса, ошарашенно наблюдавшая за нашим разговором, машинально кивнула и пошла к выходу. Стало совсем стыдно. Нет, не за то, что сделали с инспекторами, а за то, что за спиной у неё все провернули… – Я вас поздравляю. Вы сумели сделать временно слабоумными тех, кто решает нашу судьбу. Но, к сожалению, это не то, чего мы от вас хотели. – Кхм… Вообще-то они не “временно слабоумные”, ― гордо возразила Веда. – Мы не лишали магов рассудка. Всего лишь подарили им совесть. ― Улыбнулась Мара. – Двойной приворот на крови с дополнительной привязкой к ауре, комбинированный с “пробуждением”. ― Отчиталась я и поспешила пояснить. ― Мы приворожили лордов-инквизиторов к уже погибшим женщинам, которые сейчас преследуют их, вытаскивая из глубин памяти все грехи, страхи и секреты. Внутренняя борьба ослабит их. Дополнительно к этому я приворожила их к себе, чтобы сделать свою волю ― их главным законом. Прикажу подписать разрешение на работу школы ― спросят, на какой срок, и подпишут. Велю покончить с собой ― спросят, каким
***
Мы стояли, низко опустив головы и старательно изображая стыд и чувство вины. – Вы понимаете, что натворили? ― Устало спросила Рогнеда ― директор нашей школы. Мы синхронно кивнули. Видимо, вышло неправдоподобно. – Вы нахамили троим самым опасным инквизиторам всех времен, сильнейшим магам и уважаемым людям. Мы облегчённо выдохнули. Значит, за разговор отчитывает. Когда спустя полчаса после обеда нас вызвали в кабинет директора, я подумала, что зелье дало осечку, и его обнаружили. А раз за хамство ругает ― значит, все нормально. Всё идёт по плану. Дальше была лекция о правилах поведения, а потом… В кабинет влетела испуганная и запыхавшаяся Весна ― единственная знакомая мне ведьма в очках. – Там… Там… Директриса тяжело вздохнула и налила воды гонцу с плохими новостями. Отдышавшись, учитель по зельеварению все-таки сумела поведать причину своего визита. – Герцог носится по двору и машет мечом. Он уже пару деревьев срубил. Благо там домовые были: не дали ведьмочек пришибить. Граф приказывает всех сжечь. Ходит и кричит: “Сжечь! Я должен сжечь всех! Жгите ведьм!”. А маркиз… Маркиз рассказывает, что на королеву готовится покушение. Он обязан предотвратить это. А вместо этого находится здесь, непонятно зачем. Глаза Весны были полны ужаса и непонимания ситуации. Стало смешно. Действительно смешно. Потому что мы-то знали, что с этими болезными творится. Рогнеда, не сказав ни слова, бросилась разбираться. Едва сдерживая рвущийся наружу смех, мы побежали за главной ведьмой нашей школы. – Кажется, получилось! ― Шепнула Мара, сбегая вниз по лестнице. Отвечать не было смысла: нужно сначала увидеть результат трудов наших собственными глазами, а затем делать выводы. Все было именно так, как описывала Весна. Герцог рубил мечом очередное дерево, граф пытался сжечь всех ведьм, приказывая им же самим себя в костер кидать, маркиз кричал, что нужно спасти королеву. Ядвига смотрела на все это с видом довольного кота. Заметив ухмылки на наших лицах, Рогнеда быстро сложила два и два: зевак разогнали по комнатам, на горе-инквизиторов наложили стазис, нас отправили обратно в кабинет. Теперь ход Ядвиги ― сдержит слово, прикроет? Мы вновь изображали все раскаяние ведьминского рода, стоя перед остекленевшими инспекторами. Вы когда-нибудь пытались делать вид, что вам очень стыдно, когда на самом деле очень хотелось смеяться? Тогда вы должны понимать, как это выглядело. – Как вы могли? Как вы вообще до этого додумались?! ― Причитала директриса, заламывая руки. Как раз в этот эпичный момент раздались ироничные аплодисменты. Мы обернулись на звук: вошла Ядвига. – Браво, вы смогли напоить зельем трех инквизиторов так, что они ничего не заметили. Как? – Золотой порошок и неприкрытая агрессия. ― Пожала я плечами, боясь взглянуть в сторону Рогнеды. – Если бы мы мило улыбались, беседовали о погоде и хвалили мужество инквизиторов ― они бы поняли, что от нас нужно ждать подвоха. ― Пояснила Мара, которая и начала выводить гостей из себя за столом. Изначально мы планировали просто игнорировать их, чтобы не вызвать лишних мыслей. Но у светловолосой ведьмы с глазами цвета летней травы было свое мнение на этот счёт. Веда, видимо, это поняла и поддержала. А я не додумалась. – Очень тонкая игра. Молодцы. ― Кивнула Верховная. ― Рогнеда, оставьте нас. Директриса, ошарашенно наблюдавшая за нашим разговором, машинально кивнула и пошла к выходу. Стало совсем стыдно. Нет, не за то, что сделали с инспекторами, а за то, что за спиной у неё все провернули… – Я вас поздравляю. Вы сумели сделать временно слабоумными тех, кто решает нашу судьбу. Но, к сожалению, это не то, чего мы от вас хотели. – Кхм… Вообще-то они не “временно слабоумные”, ― гордо возразила Веда. – Мы не лишали магов рассудка. Всего лишь подарили им совесть. ― Улыбнулась Мара. – Двойной приворот на крови с дополнительной привязкой к ауре, комбинированный с “пробуждением”. ― Отчиталась я и поспешила пояснить. ― Мы приворожили лордов-инквизиторов к уже погибшим женщинам, которые сейчас преследуют их, вытаскивая из глубин памяти все грехи, страхи и секреты. Внутренняя борьба ослабит их. Дополнительно к этому я приворожила их к себе, чтобы сделать свою волю ― их главным законом. Прикажу подписать разрешение на работу школы ― спросят, на какой срок, и подпишут. Велю покончить с собой ― спросят, каким