жизни. Но не только поэтому.

Вопрос о первичности материи или сознания на данном этапе неразрешим. Науке так и не удалось до конца понять, как именно физиологические процессы порождают индивидуальное сознание и бессознательное. На данном этапе возможно в какой-то мере влиять на поведение человека, воздействуя на участки мозга, но невозможно формировать образы или мыслительные процессы. Развитие технологий подарило удобную аналогию: компьютер, его программное обеспечение и данные — информация. Одно и то же программное обеспечение может работать на разных устройствах, разные устройства могут использовать одни и те же данные. Данные, информация — очевидно, нечто нематериальное. То есть в дихотомии материя/сознание, это скорее сознание. Впрочем, в такой аналогии нет необходимости.

Понятие материи также заслуживает прояснения. Что это? То, что мы можем ощутить? Атом неощутим. То, что можно зафиксировать приборами? Существование некоторые элементарных частиц доказывается лишь по косвенным признакам, приборы фиксируют не их, а некоторые их «следствия». Но следствия нашего сознания тоже можно фиксировать — это, например, наши сознательные действия. Если материей считать то, что обладает массой, то энергия также не является материей, хотя принято говорить, что энергия — это особая форма материи. Физика говорит о том, что скорее материя — это форма энергии.

Итак, мы имеем вместо дихотомии материя/сознание дихотомию энергия/информация. Из энергии возникает материя, из материи энергия, так что назовем это одним словом энергия. Но из материи не возникает информация, а из информации непосредственно не возникает материя. Но именно тождественность материи и информации делает мир познаваемым. Если между ними нет связующего звена, то в мире есть что-то или вообще все, что невозможно познать. Но тезис о непознаваемости мира не является продуктивным. Если мир непознаваем, нет смысла его познавать. Поэтому тезис о непознаваемости мира не принимал не только «объективный идеалист» Гегель, но и материалист Маркс, утверждая, что материализм якобы доказывает познаваемость мира. Хотя это и не так.

Чтобы как-то соединить старую философию с современным мировосприятием, проведем связующие линии. То, что называлось Абсолютом, Богом или душой — это отчасти информация, отчасти энергия, а иногда (в случае Абсолюта) и материя. Информация вечна («рукописи не горят») и в этом смысле бессмертна, бессмертны и люди и все, что с ними когда-либо происходило.

Материализм 19–20 века уничтожил не Бога вообще, а антропоморфного Бога. Понятие Абсолютного Духа Гегеля или Бога-субстанции Спинозы по-прежнему не утратили права на жизнь.

Материя в виде мозга не порождает наше сознание и нашу личность, а служит лишь зеркалом материи вне нас, приемником информации и вместилищем нашего Я. Сам мозг порожден из материи в соответствие с некоторой закономерностью, то есть информацией. Все, что содержится в нашем мозге — порождение внутренних (физиологических) и внешних по отношению к нам материальных условий, но сами эти условия развиваются не хаотически, а закономерно (во всяком случае только такое воззрение для нас продуктивно), то есть в соответствии с некоторыми правилами, которые есть информация. Более того, все что с нами было и будет, находится в соответствие с определенными правилами, то есть определяется информацией и в этом смысле мы все, безусловно, бессмертны.

Итак, “основной” вопрос марксистской философии в наше время принял такой вид: что первично — информация или энергия. Если информация — получаем Бога как “порождающую модель” Платона, информационный образец порождающий материальные воплощения.

Но, опыт, как мы уже заметили, учит, что информация не порождает материю непосредственно из самой себя. А если не первичны ни информация ни энергия, а что-то третье, атрибутами чего являются и информация и энергия, мы получаем Бога как “Субстанцию” Спинозы (об этом подробнее будет ниже в нашей книге).

Вся философия, по большому счету, делится на практическую философию и метафизику. Практическая философия — это этика, то есть учение о том, как жить человеку, и политика, то есть учение о том, как правильно существовать государству.

Метафизика — это учение о не-природном или над-природном (физика — учение о природе, “мета-физика” — “над”-физика). То есть это учение об объективной стороне разума, о мышлении, когда мы рассматриваем его не как природное явление, а “само по себе”. Другие названия для того же самого — гносеология, эпистемология, философия познания. Ее главная составляющая часть — логика.

Иногда входящее в теорию познания учение о бытии (существовании, проявлении всего что есть в мире в нашем сознании) онтологию выделяют в отдельный раздел философии. Даже представляют вопрос онтологии о том, что первично — сознание или материя, — как основной вопрос философии (хотя таковым, на наш взгляд, является вопрос о смысле жизни).

Онтология уже в начале Нового времени разделилась по вопросу наличия и существования свободы воли. То есть по вопросу о том, могут ли какие-то действия или процессы происходить без природной причины. Более узко: могут ли наши поступки быть полностью необусловлены никакими природными причинами, а только лишь нашей свободной волей. Одни говорили: нет, не могут. Мы можем не осознавать причины, но природные причины есть у всех наших поступков. Другие же настаивали: в человеке и в природе вообще есть принципиально непознаваемая суть, которая может также определять наше поведение, как и природные причины. Слабость этой точки зрения была в том, что она ставила границы человеческому разуму. В конечном итоге с пониманием этого противоречия пришла и точка зрения, объединившая оба представления: объективно все поступки природно обусловлены, но субъективно (а существование субъективной реальности также необходимо признавать) существует и свобода воли.

Другим противоречием, изначально обозначившимся в философии Нового времени был вопрос о соотношении эмпирического (опытного) и доопытного (внеопытного).

«Поскольку в знании находятся вещи и их определения, то, с одной стороны, возможно представление, что они существуют вне сознания сами по себе и даются сознанию просто как нечто чуждое и готовое. С другой же стороны, поскольку для знания настолько же существенно и сознание, становится возможным также и представление, что сознание само создает себе этот свой мир и само своими действиями и своей деятельностью целиком либо отчасти производит или модифицирует определения этого мира. Первый способ представления