усик. Он подбежал к мясу, которого собрали очень много на этот раз, и стал обнюхивать ровные волокнистые стенки. Затем он разинул пасть, чтобы есть, но в это мгновение Дух Господень явился пред его лице, и сказал ему Бог:

— Андрей! Андрей! Вот Я.

— Да, Господи?

— Неужели ты хочешь изойти в корчах как бездыханная рыба?

— Господи! Господи!

— Тогда не ешь мясо сие. В нем фосфид цинка.

— Господи! Господи! Я чую сало.

— Не ешь его, люди добавили туда сало, ибо они хитры.

— Господи! Господи!

— А теперь иди и скажи своим братьям, что все чисто. Пусть поедят и узрят силу Мою.

Андрей Петрович сделал так, как велел ему Господь.

На следующий день совет старейшин изгнал его из крысиного племени за колдовство и шаманство и запретил его потомкам возвращаться на свалку в следующие 200 миллионов лет. А теперь посмотрим немного вперед. Одним тропическим закатом много-много вековых лет спустя два гепарда возвращались домой с охоты на полорогих. Один другому сказал:

— А в моем роду есть легенда, что наши предки произошли когда-то от крыс. А кошки, жившие на всей этой земле, инволюционировали и сами стали крысами. Нашего первопредка звали Андрей Петрович, и он перемещался быстрее, чем распространяется видимый свет. У нас в архиве даже есть его фотографии, там, в трещине на дереве.

— Но почему ты мне все это говоришь?

— Знаешь, я заметил, что для гепарда у тебя слишком маленькие усы и подумал, может, ты тоже немного похож на крысу.

В этот момент второй гепард заплакал и бросился его обнимать.

— Да! Брат, это я! Я последний потомок того Андрея Петровича! Господи, как долго я вас искал! Я обошел пол мира и думал, что это только легенда!

— Ну, все… все теперь будет хорошо, родной. Мы наконец все месте, — отвечал первый гепард, гладя его хвостом по лопатке и тоже плача, — будем же теперь как одна большая семья украшать диваны и бегать за газелями, которых мы не можем догнать из-за того, что эти сволочи поворачивают в 10 раз быстрее. Не поверишь, брат, но я, бывает, лежу на дереве по ночам, жую какую-нибудь кобылу и смотрю на звезды. Потом вспоминаю, что завтра опять сидеть в засаде по полтора дня, опять бегать за этой дурой Багирой и прокусывать Пушку череп за дурацкую территорию, которая мне даром не далась… Э-эх… я даже, бывает, думаю тогда — тьфу-тьфу-тьфу — как хорошо все-таки быть крысой…