Зачем ездил в Восточную Европу венгерский монах Юлиан
В один из майских дней 1235 года из ворот доминиканского монастыря в Пеште (Венгрия) выехали четыре всадника. Немногие смогли бы узнать в них монахов ордена братьев-проповедников, которые пользовались особым доверием римского папы Григория IX. Между тем это было именно так: четверо братьев-проповедников, сменив монашеское платье на мирское и отпустив бороды и волосы «по примеру язычников», отправились в восточные страны.
Длинным и трудным был их путь. Шайки рыцарей-грабителей подстерегали путников на дорогах бывшей Византийской империи, разгромленной крестоносцами. Больше месяца носило корабль, на котором плыли монахи, по бурным волнам Черного моря. Шесть длинных зимних месяцев прожили они в одном из аланских городов поблизости от реки Этиль (Волги), терпя страшную нужду. Старшие «братья», Юлиан и Герард, пытались даже продать двух своих спутников в рабство, чтобы добыть денег на пропитание и дальнейший путь, но не нашли покупателя и отправили их обратно в Венгрию. Весной 1236 года, не выдержав многодневного перехода через безлюдные прикаспийские степи, умер монах Герард. До Волжской Булгарии, большой страны на берегах реки Этиль, добрался один Юлиан.
Официальная цель этого трудного путешествия, продолжавшегося больше года, была вполне «богоугодной»: Юлиан искал предков дунайских венгров — «венгров-язычников» (которые, по слухам, жили где-то за Волгой, поблизости от страны булгар), чтобы привести их в «лоно» католической церкви. Однако внимательное ознакомление с записками о его путешествии показывает, что эта цель была далеко не единственной. В своем отчете о путешествии венгерский монах старательно отмечал все сведения, которые ему удалось собрать о монголах — кочевом народе, который появился в то время на границах Восточной Европы. Видимо, именно этими сведениями интересовались в Риме, где был подробно записан рассказ Юлиана о путешествии.
Осенью 1237 года Юлиан вторично отправился в Восточную Европу. Истинная цель второго путешествия венгерского монаха — собрать как можно больше сведений о монголо-татарах — не вызывает сомнений. Почти все «письмо» Юлиана о результатах поездки, представленное им папскому легату в Венгрии епископу Перуджи, посвящено монгольскому наступлению на восточноевропейские народы. Это «письмо» сохранилось до наших дней и является ценнейшим историческим источником о событиях, предшествовавших вторжению в Северо-Восточную Русь полчищ монгольского хана Батыя.
Юлиан и его спутники-монахи дошли «до крайних пределов Руси», где узнали, что монголо-татарское вторжение в Восточную Европу уже началось. Многочисленные беженцы, с которыми встретились монахи в южнорусских степях, рассказывали, что «булгары и множество других царств совершенно разгромлены татарами», что татары считают себя «сильнее всех на земле» и намереваются «подчинить себе весь мир».
Для нас особенно интересны записи венгерского монаха о подготовке монголо-татар к вторжению в русские земли. По словам Юлиана, монгольское войско, идущее «в страны запада», разделилось на несколько частей. «Одна часть у реки Этиль (Волги) на границах Руси с восточной стороны поступила к Суздалю. Другая же часть в южном направлении уже нападала на границы Рязани, другого русского княжества. Третья часть остановилась против реки Дона, близ замка Воронеж, тоже княжества русских. Они, как передавали нам (Юлиану и его спутникам. — В. К.) словесно сами русские, венгры и булгары, бежавшие перед ними, ждут, чтобы земля, реки и болота с наступлением ближайшей зимы замерзли, после чего множеству татар легко будет разграбить всю Русь, всю страну русских».
Это были войска монгольского хана Батыя, внука Чингиз-хана, готовые к опустошительному походу на Северо-Восточную Русь.
Юлиан с тревогой писал о далеко идущих завоевательных планах монгольских ханов, у которых было «намерение идти на завоевание Рима и дальнейшего». Да и как было не тревожиться венгерскому монаху, если ему в руки попало написанное «языческими письменами на татарском языке» письмо монгольского хана венгерскому королю с требованием покориться «по доброй воле»?!
Не удивительно, что венгерский монах постарался собрать как можно больше сведений о грозных завоевателях. Из его записок монголо-татары предстают как многочисленный, сильный и воинственный народ, безжалостно опустошивший целые страны. У монголов, писал Юлиан, «такое множество бойцов, что его можно разделить на сорок частей, причем не найдется мощи на земле, какая была бы в силах противостоять одной их части». Далее, Юлиан сообщал некоторые сведения о войске монголов и их обычаях ведения боя: «Стреляют они дальше, чем умеют другие народы», и «при первом столкновении на войне стрелы у них, как говорят, не летят, а как бы ливнем льются». Чтобы еще больше увеличить свое войско, во всех завоеванных странах «годных к битве воинов и поселян они, вооруживши, посылают в бой впереди себя». Даже «женщины их воинственны, как и они сами: пускают стрелы, ездят на конях верхом, как мужчины».
Слухи о приближении монголов дошли до Западной Европы. Люди заговорили о том, что надвигается «бич божий», чтобы покарать «грешников», о неведомых народах, которые идут с востока, уничтожая все на своем пути. Но никто не знал, кто они и откуда. Не знал об этом и монах Юлиан, ближе других находившийся в то время к передовым отрядам завоевателей. Нельзя же всерьез принимать его попытки связать монголов с мифическими народами, упоминающимися в библии, — измаэлитами или медианитами!
Кем же в действительности были завоеватели, вторгнувшиеся в пределы Восточной Европы в первой половине XIII века?
Степные завоеватели
За три десятилетия до путешествия венгерского монаха Юлиана и до появления на русских рубежах передовых отрядов монголо-татарского войска далеко на востоке произошли события, о которых ничего не знали тогда в Европе, но которые тяжело отразились на судьбах десятков народов и стран. Со всех концов бескрайних степей, раскинувшихся на просторах Центральной Азии, съехались к берегам реки Онон монгольские феодалы — «нойоны» — с отрядами дружинников — «нукеров». Здесь в 1206 году на курултае (съезде) крупнейших кочевых феодалов великим ханом,
