кроме того, ваши войска вторглись в Донбасс.

Р:

— Не совсем войска, отдельные добровольцы.

У:

— И ещё оружие.

Р:

— Ну и что. Украинцы тоже не своим оружием воюют. Почему ДНР и ЛНР не могли получить помощь? А добровольцы… Так Украина первая напала. В Чечне украинцы русских убивали.

У:

— Это были частные лица, Украинская держава тут не при чём.

Р:

— Держава не препятствовала и не наказывала. И в Грузии в 2008 украинцы против России воевали. В общем, мы же честно говорим? Я не отрицаю категорически, не сваливаю всю вину на Украину. Но и однозначного факта агрессии нет. Это укропропаганда.

У:

— Россия не агрессор и не империя. А ведь обещал говорить честно.

Р:

— Что такое империя?

У:

— Это Россия. Страна, которая лезет к соседям со своими танками.

Р:

— В Российской империи, при царях, не было танков. А украинцы не были соседями. Но я придумал, как понять, империя ли государство. Помнишь, в Гарри Поттере непростительные заклинания были? Одно из них, «империус», позволяло управлять другим человеком. Так и империя — это страна, которая управляет другими странами. Ты ведь знаешь эту страну, да?

У:

— Ну и что. Мы сами хотим подчиняться. Уж лучше им, чем вам. И вы подчинитесь, никуда не денетесь. Только вас будут заставлять, и условия дадут самые плохие. Поляки вовремя успели, прибалты тоже, жаль мы поздно поняли… А вы не поняли до сих пор.

Р:

— Станете вертухаями и полицаями, как при Гитлере.

У:

— Украинцам надзиратели не нужны, мы итак разумные. А вы… Если без палки не можете… Присоединяйтесь к нам, пока не поздно. Хоть самые умные из вас избегнут своей участи. Вровень с украинцами вас не поставим, но будете выше остальных русских.

Р:

— Русские плохо терпят иноземную власть. Индивидуально кроткие, а вот как общество — строптивые.

У:

— Обломают вас. Ладно, давай о другом теперь: вот скажи, за что вы нас ненавидите? Мы-то вас понятно, за что. А за что вы нас?

Р:

— Я вообще-то православный христианин…

У:

— Я тоже! Только не вашего «масковскага» патриархата, с вашим Кириллом, которого надо украинцам зачем-то поминать… Знаю, ты сейчас скажешь, «единоверцы, братья, вообще один народ», так?

Р:

— Есть такая точка зрения. Путин, например, так думает.

У:

— А ты не думаешь?

Р:

— Я думаю, от украинцев многое зависит. Если они чувствуют себя отдельным народом, значит, так и есть.

У:

— Ты что — против Путина?

Р:

— Я же не обязан во всём думать так же, как он.

У:

— Ещё скажи, что у вас не диктатура.

Р:

— Ещё скажи, что у нас нацистская диктатура. Сейчас во всём мире свободу прижали, и у нас в том числе. Но штурмовиков, которые избивают людей, привязывают их к столбам, а потом сдают СБУ, у нас нет. А нацистов у нас сажают.

У:

— А ещё в чём ты с Путиным не согласен? СВО поддерживаешь?

Р:

— Кому эта война выгодна? Украине?

У:

— Не говори так! У нас погибших… Цвет нации. Многое разрушено…

Р:

— И у нас не меньше погибших. Ладно, пусть меньше. Всё равно много. Экономика в клочья порвана. Кажется, Обама так сказал. А с тех пор санкции ещё выросли раз в сто. Это только Америке выгодно, да Англии. Европейцев заставили поддерживать, бедолаг. Нет, я понимаю, Россию вынудили. Но я бы терпел, не нападал. Лучше бы средства направил на те же Сарматы. Ты же знаешь, я не особенно смелый.

У:

— Ты против СВО? Тебя ещё не арестовали?

Р:

— Ну, протестовать я не собираюсь. Кто знает, может, я и не прав.

У:

— Не понимаю, как можно оправдать СВО. Всем же всё очевидно.

Р:

— Ну, как… Мы-то с тобой помним перестройку. Там, конечно, много всего было, у вас национализм в основном. А у нас… Одна из причин — страх ядерной войны. Помнишь Б? Он говорил, что лучше сдаться. Пусть капитализм, зато живы останемся. Мы и сдались. Надеялись тогда, что нас примут в семью цивилизованных народов. Мы же такие развитые, образованные. А нас не приняли. Указали место в третьем мире, наравне с Африкой. Ну, у вас есть выход — предать Россию, попытаться получить место вертухаев. А потом, может быть, и вовсе из псов в люди переведут. А мы — мы не послушались. И нас решили уничтожить.

У:

— Кто, когда решил? Где это написано?

Р:

— Те, кто реально решает, себя не афишируют. На экранах другие рожи. А главы крупнейших кланов… Их трудно совсем не заметить, но они умело маскируются. Но такие глобальные решения, как уничтожение России, скрыть нельзя. Сотни дел на это направлены. Сначала пытались через предателей развалить, через национализм, как СССР. Потом экономически. Но и ядерную войну они не исключают…

У:

— Глупости! Чушь! В ядерной войне победить нельзя. Только безумцы могут её развязать. Страны изгои.

Р:

— Ты откуда знаешь, что нельзя? Тебе так сказали?

У:

— Просто это очевидно. А ты думаешь, можно?

Р:

— Думаю, можно, при трёх условиях: во-первых, ПРО, которая перехватит не меньше половины ракет. Лучше больше; во-вторых, первый удар с близкого расстояния, с Украины, Прибалтики. Хорошо бы ещё из Монголии; в-третьих, ответный удар должен быть направлен в основном на Европу. Тогда, если США потеряют 60–70 миллионов, им не жалко этих нигеров да латиносов. Зато не будет конкурентов из Европы и строптивой России. Ну и будут все бояться.

У:

— Почему удар по Европе, а не по Америке?

Р:

— Ну, а какая может быть у России цель в ядерной войне? Победить нельзя, и даже выжить нельзя. Не будет больше России. Так хоть уничтожить побольше натовцев. Миллионов этак сто пятьдесят. Лучше двести или триста. А проще всего убивать натовцев в Европе. Ближе, и ПРО слабее. Можно просто с самолётов кидать бомбы.

У:

— Надеюсь, ты неправ.

Р:

— Сам на это надеюсь. Но вот факты… Договор по ПРО, основа безопасности. Америка из него вышла. Без ПРО начинать войну нельзя, действительно тогда все проиграют. Но они вышли. Это главный шаг к войне. Разместили ракеты в Польше и в Румынии. Украина на очереди. Так может, уж лучше СВО, чем американские ракеты на Украине? Ну и увидят они, что мы посмеем. Ответим на удар.

У:

— Европейцев тебе не жалко?

Р:

— Жалко. Но они же добровольно в НАТО вступили. Захотели быть мясом, и детей своих на убой отдать.

У:

— Всё, не хочу об этом. Я тебя перебил, а теперь, пожалуйста, продолжи отвечать.

Р:

— Ну вот. Православному ненавидеть не полагается…

У:

— Ещё скажи, что ты нас любишь!

Р:

— Конечно, люблю. Помнишь К? Хороший, мужик, и умный. Полный профессор. А он из Днепропетровска. Не знаю, украинец или русский, да мне пофиг. А Ш.? Он и до сих пор в Киеве, в институте теорфизики работает.