Арабский аноним XI века
ВВЕДЕНИЕ В ИЗУЧЕНИЕ ПАМЯТНИКА
1. Сведения об авторе
Об авторе сочинения мы почти ничего не знаем. Имя его в сочинении не встречается; не удалось его установить и по другим источникам. Жил он, судя по сочинению[1], в Иране в конце X — первой четверти XI в.
Из довольно пространного отступления, которое автор предпосылает изложению истории аббасидской династии[2], мы узнаем, что он происходил из семьи потомственных мавла Аббасидов, ведущей свое происхождение от некоего Вассаба из селения Абруз в провинции Исфахан. Приводимый в этой связи рассказ автора в основных фактах совпадает с теми сведениями об этом Вассабе и его сыне, Йахйе ибн Вассабе, которые изложены у Абу Ну'айма ал-Исфахани, а по нему — у ас-Сам'ани[3]. Его подтверждают и косвенные данные других источников.
Рассказ сводится к следующему. Около 29/649-50 г. арабский отряд из армии 'Абдаллаха ибн 'Амира, которым командовал Муджаши' ибн Мас'уд ас-Сулами, осадил крепость селения Абруз, находившегося на месте нынешнего Кашана[4]. Старейшиной этого селения был знатный дихкан Махуйа. Крепость была взята, а жители уведены в плен. Среди них был и сын старейшины Абруза, тогда еще мальчик, по имени Йаз-дуйа, которому арабы, осаждавшие крепость, дали прозвище Вассаб — *** ('Мальчик-прыгун') — за то, что он во время осады прыгал по зубцам крепостной стены. Вместе с другими пленниками из этого селения Муджаши' ибн Мас'уд привел Вассаба в Медину и там подарил его 'Абдаллаху ибн ал-'Аббасу, предку Аббасидов, искавшему себе для услуг мальчика знатного происхождения. В 35/656 г. Вассаб был очевидцем убийства халифа 'Усмана, находясь в этот момент в его доме[5]. Спустя некоторое время Вассаб выкупился на волю и оставался у Ибн ал-'Аббаса на положении мавла. Около 60/680 г. или немного позже[6] он получил от своего патрона разрешение вернуться в родное селение где у его отца был закопан клад. Вернувшись на родину, Вассаб вырыл клад и в полном благополучии прожил остаток своей жизни, окруженный многочисленным потомством. По словам автора, Вассаб основал целый квартал, существовавший в Кашане еще в XI в.
Когда Вассаб по пути на родину проходил через Куфу, его сын Йахйа, родившийся еще в Медине, упросил отца оставить его здесь, указывая на то, что он «предпочел удел науки уделу мирского богатства»[7]. В Куфе, а может быть еще в Мекке и в Медине, Йахйа усердно изучал Коран и предание. В числе его учителей источники называют 'Убайду ибн Нудайлу ал-Хуза'й ал-Куфи, а также 'Аббаллаха {так в книге} ибн ал-'Аббаса и 'Абдаллаха ибн 'Умара[8]. Впоследствии Йахйа сам стал известным и авторитетным чтецом Корана. Его чтение Корана было принято большинством жителей Куфы[9]. Умер Йахйа в 103/721-22 г. в правление Йазида ибн 'Абд ал-Малика[10]. На этом наши сведения о родословной автора обрываются.
Свой труд автор написал, по-видимому, по просьбе какого-то мецената или просто сановного лица, с которым его связывали близкие отношения, как об этом можно судить по обращению к нему, скорее дружескому, чем официальному, во введении к изложению истории Аббасидов: «Помог [мне] Аллах всевышний собрать то, что просил ты, — да продлит Аллах твою жизнь и да охранит он тебя и да охранит он благоденствие через твое посредство и [да охранит он его] у тебя! — а именно, рассказы о праведных халифах, ведомых истинным путем...»[11].
По своей профессии автор, очевидно, был секретарем (катиб). Повод к такому предположению дает заметный интерес, который автор проявляет ко всему, что касается этой профессии. Так, несмотря на свое стремление быть всегда кратким, он подробно перечисляет секретарей халифов, посвящая им иногда целый экскурс и приводя примеры их мудрых советов или остроумных ответов своим государям. Он неизменно включает обстоятельные рассказы о всех фактах, касающихся дел канцелярии, диванов, о различных реформах в этой области. В частности, он подробно рассказывает о введении арабского языка в делопроизводство в диванах Сирии и Ирака[12], а также приводит ценное сообщение о введении арабского языка в делопроизводство в Хорасане при Насре ибн Саййаре[13]. В другом месте автор даже пускается в объяснение правил составления обращения к адресату в начале письма «в старые времена и ныне»[14]. Много места в сочинении отведено также рассказам о знаменитом секретаре Марвана ибн Мухаммада, мастере эпистолярного стиля, 'Абд ал-Хамиде ибн Йахйе[15].
Небезынтересен в этой связи и тот факт, что для подобных сюжетов автор широко пользовался специфически «секретарской» литературой — так называемым адаб ал-катиб, хорошо известной нам по трудам 'Абдаллаха ал-Багдадй (середина IX в.), Ибн Кутайбы (828 — 889 гг.), ал-Джахшийари (ум. в 942 г.), ас-Сулй (ум. в 946 г.) и др.[16] Во второй половине Х и первой половине XI в. главной фигурой среди мусульманских историков, как известно, был чиновник — секретарь и придворный[17], так что и в этом отношении наше предположение также имеет свои основания.
* * *
Конец Х и особенно первую половину XI в. в истории Ближнего Востока с полным правом называют смутным временем. Былое единство халифата уже давно стало лишь теоретическим понятием. Достаточно сказать, что вместо одного «единственно законного» халифа к началу XI в. было три[18]. В лице фатимидских халифов Аббасиды имели не только политических соперников: ссылаясь на свою якобы алидскую генеалогию, халифы из династии Фатимидов настойчиво претендовали на роль духовного главы мусульман[19]. Их соперничество составляло одно из важнейших явлений в политической истории Ближнего Востока в рассматриваемый период[20].
Уже с середины Х в. участие аббасидских халифов в политической жизни сводилось лишь к тому, что они санкционировали власть наместников, кроивших халифат на части. Но и те политические образования, которые возникли на развалинах халифата, в первой четверти XI в. находились в состоянии полного упадка[21].
Распад политической и государственной системы халифата, наличие сильных центробежных тенденций обусловили сложность и противоречивость идеологической борьбы, которая в первой четверти XI в. приобрела особенно острый характер.
В основе развернувшихся тогда религиозно-политических споров было стремление различных феодальных группировок приобрести влияние на «мусульманскую общину» и получить ее поддержку. Этим следует объяснить, в частности, и ту необычайную активность, с которой пропагандировали свои взгляды Аббасиды. По мере утраты политического влияния в халифате они все энергичнее отстаивали свои права на
