— Отмирающие растения и животные тысячелетиями падали на дно. В наше время тонкие водоросли из года в год отмирают, создавая мягкий придонный слой будущего сапропеля. Континентальные плиты сошлись, мощно столкнулись, сгрудились в Уральский хребет. Как думаете, откуда на вершинах известняк? Из протоокеана!

Наталья задумчиво перекладывает на столе бумаги:

— В школе мы такого не проходили… Давайте погреем ваши ушки кварцем.

Она машинально переворачивает песочные часы, стоящие на подоконнике.

— Интересно, как чистят уши слону? Промывают из шланга? — пациент-говорун призадумался. — Наверное, запускают африканских пигмеев с совочками!

Наташа так и прыснула от смеха, ручной прибор чуть не выпал из рук.

За окном — стройные берёзки и высокие сосны, дикая вишня, рубинами подставляющая спелые бока ягод утреннему солнцу, просветы лазурного неба, птичье разноголосье-акапелла, в душистой траве — обабки и грузди. Обстановка — копия городского медкабинета с фотообоями, вот только за одним, но существенным исключением — всё живое, настоящее!

Странно, песочные часы «встали»: песок застрял на половине. Как ни трясла их хозяйка кабинета, как ни постукивала, они не желали «идти» дальше. Плюнув на заартачившиеся часы, фельдшер участливо советует пациенту:

— Дома можете прокапать лидокаином.

— Его, наверно, делают изо льда?

— Вы такой весёлый! Приходите вечером на приём, ещё почистим и покварцуем.

— Спасибо, доктор, обязательно.

Сэн Сэич, загадочно улыбаясь в седую бороду, уходит. Наталья переворачивает часы, и брови её в удивлении приподнимаются домиком — песок, как ни в чём не бывало, продолжает течение.

ШАРИКИ, ЦВЕТОЧКИ, ВЕЛОСИПЕД

Сэн Сэич наведался к другу-охраннику в его дежурную «постовую» будку, что напротив мангальной площадки. Невдалеке на скамейке вполголоса беседуют две дамочки. Брюнетка, что постарше, в полупрозрачном шифоновом платье, откликающемся на лёгкое дуновение ветерка, похожа на сказочную фею. Фея, кажется, экзаменует рыженькую большеглазую ученицу:

— Видишь на автостоянке парочку? Молодой элегантный мужчина, что вышел из серебристого лексуса, дарит молоденькой подружке — работнице пансионата букет белых тюльпанов и «стайку» разноцветных воздушных шаров, его помощник подводит для неё ярко-жёлтый велосипед — последнее слово техники.

— Они выглядят счастливо. Наверное, поженятся.

— Присмотрись внимательнее: он женат, на безымянном пальце правой руки блестит золотое обручальное кольцо. У помощника с велосипедом улыбка слегка натянутая — явно недружеская, улыбка услужливого подчинённого. Очевидно, у парня-ухажёра свой бизнес. Скажу по секрету — он раньше уже подарил этой же девчонке автомобиль.

— Что же означают эти подарки сейчас?

— Белые цветы — символ невинности. Скорее всего, у девушки ещё не было серьёзных отношений. Шарики недолговечны, сегодня стремятся ввысь, завтра лопнут, сдуются или улетят. Велосипед означает движение потихоньку, не спеша. Жёлтый цвет — измена. Автомобиль — налаживание семейной жизни. Какие выводы об их будущем можно сделать?

— Мужчина предлагает девушке быть её первой любовью. Скорее всего, это произойдёт сегодня ночью. А потом…Он подыщет ей подходящую партию, выгодно выдаст замуж и будет «другом семьи», иногда встречаясь с подружкой. Её работа в пансионате не раз пригодится ему для деловых встреч. Но она про это пока не знает, не ведает. Вся чуть не светится, ей кажется — это большая любовь.

— Умничка! Тебе за урок — отлично!

ОТЪЕЗД

Сидит бодренький старичок из санатория, что недалеко от «Тихого омута». Старичок горбоносый, в молочно-белом костюме, широкополой шляпе. Сидит на лавке под палящим солнцем, ждёт автобуса в город. К остановке подходит Сэн Сэич:

— Хорошая погода.

— Да, солнечная, хоть не уезжай.

— Как отдыхалось, в лечебной грязи повалялись?

— На прибрежной линии?

— Говорят, подальше от берега грязь более чистая.

— Нет, в грязи не валялся. У нас в Израиле целое Мёртвое море целебное…

Интересно, почему он нынче на Беломылино, а не на Мёртвом море?

— Оп, слепень! — собеседник хлопнул по плечу Сэн Сэича.

— Благодарю. Рука друга!

— Собутыльника!

Оба довольны своим незатейливым юмором на расслабляющей всё, даже его, жаре.

Подходит автобус. До новой встречи, Беломылино! До свидания, «Тихий омут»!