И пришёл Лесник! 9 (S-T-I-K-S)

Глава 1 Аварийная посадка

Где-то далеко послышался гул, он всё нарастал пока не превратился в назойливый звук заставивший открыть меня правый глаз. Левый не послушался меня и открываться не пожелал. Я увидел нечто нереальное, рядом со мной шагало механическое нечто похожее на человека тем, что имело ноги и руки. Одной металлической рукой он удерживал платформу, на которой я лежал, второй активно размахивал, сжимая в массивной ладони противотанковое ружьё. Гул исходил из глубин его «тела», существо переставляло ноги каждый раз издавая едва слышимый звон, как будто где-то в центрифуге истерично бился о стенки маленький болтик. Я попробовал привстать, но не смог даже пошевелить своими конечностями, мне только лишь удалось приподнять голову. Узкая платформа везла меня по широкому коридору с тусклым освещением на потолке, дополнительное освещение давала узкая полоска света вдоль плинтуса. Судя по звукам, пол был металлическим. Пахло отвратительно, грязными телами и продуктами жизнедеятельности человека. По обеим сторонам широкого коридора были расположены тюремные камеры, забранные толстыми прутьями. За ними виднелись истощённые человеческие лица, напряжённо следившие за шагающим по гулкому коридору механическим существом.

Я был настолько слаб, что не смог держать голову и в изнеможении опустил её на мягкий валик, затылком почувствовав под собой губчатую резину. Где я? На этот вопрос я уже мог дать ответ. В тюрьме, Женя, ты в тюрьме. Первый раз я находился в тюрьме в качестве заключённого, поздравляю. Что же произошло? Я хорошо запомнил старт корабля «Скиталец». На нас навалилась чудовищная перегрузка, и я просто потерял сознание, помню только, что Астра советовала лечь в анабиозные капсулы. Значит если я сейчас привязан к каталке, то я не на корабле? Логично. Руки и ноги при мне, и я их даже чувствую, значит не ранен, но встать не могу. И эти решётки, мимо которых меня везут, говорят только об одном, что скоро будет моя камера или кабинет следователя. Механическое существо? Скорее всего охранник, а что, от такого не убежишь и даже кадык ему не вырвешь. Приёмы самбо против него тоже, по-моему, бесполезны. Такому бы я рекомендовал противотанковую гранату, а лучше связку из четырёх в область паха.

Существо словно услышало мои мысли и наклонило ко мне свою «голову». Срань, господня, да это же череп! В глубине его глазных впадин зажёгся недобрый красный огонь. Нижняя челюсть подалась вниз удерживаемая мощными амортизаторами… и зачем ему такие острые треугольные зубы? Он же железный! Хромированный череп существа тускло поблёскивал в отражении слабых ламп коридора и не предвещал ничего хорошего.

— Лежать! — прозвучала команда исходящая от моего охранника. Вот только он сказал не на русском, а на языке жителей Ригеля. Прилетели, бля! Похоже, что прямо в тюрягу к нолдам. Вот мы, земляне, намного добрее. Если бы к нам кто-нибудь прилетел, мы наверняка сначала расспросили его и только потом поставили к стенке. Здесь же со мной разговаривать не собирались. Да вы посмотрите на эту с позволения сказать руку! У него кулак весит как мы с папашей Кацем вместе взятые! Кстати, где знахарь? Живой ли? А чего охранник вдруг возбудился? Мысли читает? Невероятно! За этими думами я не заметил, как существо остановилось у камеры с номером 54. Номер тоже был написан на орионском. Язык я их не забыл, можно будет попросить утреннюю газету почитать. Существо развернулось и с характерным механическим звуком подняло руку куда-то вверх. Решётка, перекрывающая камеру, беззвучно ушла вверх. Следующим движением оно слегка подтолкнуло платформу вместе со мной, и я плавно заехал в камеру. Решётка с тихим скрипом встала на место. Оковы державшие руки и ноги ослабли, я смог пошевелиться и сесть.

Платформа, на которой я сидел размерами была невелика, всего метр на два. Она чудесным образом висела в воздухе, не падая на уровне пояса. Я спрыгнул с неё и огляделся. Пока меня везли, камеры мне показались не очень большими, но я ошибался. Сейчас я оценил масштабы. Метров сто квадратных не меньше, может и больше, полумрак скрывал истинные размеры. По стенам в несколько рядов прикреплены такие же платформы, как и у меня. На них сидят или лежат люди. Каждый чем-то занят. Кто-то, не мигая смотрит в стену, трое шепчутся, подозрительно зыркая вокруг. Ещё один беспрестанно шевелит губами, вроде как считая. На первый взгляд сидельцев было не меньше двадцати человек. Да, компания у нас собралась не весёлая.

Я почувствовал дискомфорт и с удивлением нащупал у себя на шее обруч, присмотревшись увидал такой же ошейник у всех остальных. Вот так значит здесь космонавтов встречают. Кстати, это что тоже все космонавты, как и я?

— С прибытием, — вяло приветствовал меня мужичок без передних зубов. Он сидел почти рядом с решёткой, когда как все остальные находились в глубине камеры. Самые крайние платформы висели в нескольких метрах от входной решётки.

— А ты чего здесь сидишь? — спросил я, ощупывая левый глаз. Нажимать было больно, глаз полностью заплыл. Говорить, кстати тоже было трудно, очень болела челюсть. Похоже я неплохо приложился всей левой половиной лица при посадке.

— Смотрю, — нехотя сообщил мужичок.

— Ну смотри дальше, — я понял, что от него ничего не добьюсь и прошёл дальше в камеру. Моя платформа двинулась за мной как приклеенная. В глубине помещения располагался длинный стол с лавками. Всё как у нас, подумал я. На столе стояли одинаковые прямоугольные кюветы с чем-то малосъедобным внутри. Мне жутко захотелось есть, и я сел к столу на первое свободное место.

— Приятного аппетита, — сказал я ни к кому конкретно не обращаясь. Кто-то буркнул что-то в ответ, кто-то нервно рассмеялся, другие вовсе промолчали. В кювете было нечто среднее между клейстером и овсяной кашей. На вкус отвратительно, но вроде питательно. Работая ложкой, я огляделся по сторонам выбирая подходящую кандидатуру для расспросов. Все лица хмурые, аморфные, может это кашка так действует на них? Да, пожалуй, никого не разговорить, вот там вдалеке справа вроде кто-то ещё подаёт признаки жизни. Сейчас подойду к нему, расспрошу, решил я.

— Лесник! Я же предупреждал! — над ухом раздался знакомый скрип. Я резко обернулся и увидел папашу Каца в такой же серой робе как у всех, в том числе и у меня.

— Папаша Кац! — вот так встреча, жив значит знахарь, мы обнялись. — Как поживаешь? Рад, что ты живой. Мы всё-таки приземлились?

— Как видишь, — Изя Кац обвёл руками камеру. — Прямо в застенки к внешникам. Я всегда знал, что сдохну в тюрьме.

— Ну не нагнетай, ты ещё живой. Я живой,