закоснели в заблуждениях, и Кенвалху пришлось заменить народ, проживающий в северной саксонии, на более верный, наделив землёй тех, кто так помог ему в трудный час.

Падение Пенды, впрочем, было неизбежно — он лишился единственного союзника, ибо ещё перед восстанием Кенвалха Уэльс постигла кара Господня в виде морового поветрия, унесшего двоих из каждых пяти, живших в той стране до чумы. Торговля и союз принесли заразу и в Мерсию, но потери Пенды оказались значительно легче. В последней битве он выставил сорок легионов — однако без валлийских лучников был уничтожен много меньшим войском Кенвалха, не достигавшим и двадцати тысяч…

Один из соратников короля рассмеялся.

— Я видел старые росписи, — сообщил он, — в те времена легион не достигал и тысячи бойцов. А уж после войн и чумы… Вернее будет сказать, что Пенда выставил сорок знаменосцев!

— Не стоит уменьшать славу моего предка, — заметил сам правитель, — Мы-то с тобой понимаем, что значит выступить против сильного полководца. Или против слуха о громадном числе неприятеля. Ну так то мы. Для остальных пусть будут сорок легионов…

— Столько не прокормить! — вылез другой вельможа, — Мой король, у нас столько войска не наберётся — а ведь Мерсия только часть Саксонии…

— Умный поймёт, — отрезал король, — профессор, продолжайте, прошу Вас.

— Так завершилась история Мерсии. История Уэльса закончилась несколькими годами позже. Так город, в котором я имею честь находиться, поменял имя, из Кер-Мирддина превратившись в Марчестер. Увы, ересь не была искоренена, но отступила в Эрин и Норвегию, а оттуда в Швецию, что положило начало следующему этапу борьбы…

Ровную речь профессора прервал набат. Звон метался над городом — истошный, заполошный. Король, помянув собакосвиней, метнулся к выходу. Свита, выдирая мечи из ножен, поспешила вослед. За стенами топало и лязгало — но совершенно напрасно. Подбежавший с окну профессор увидел жаркий до желтизны огонь, стремительно обугливающиеся башни, безнадёжную рубку в воротах — и паруса, закрывающие небо со стороны реки. Над высокими мачтами — ало-чёрные стяги с серебряным проблеском. И это явно не датский крест, а «треножник», составленный из молота Тора и циркуля Немайн. Норвеги, язычники и еретики разом! Но как?

А враг уже внутри города, и вся надежда — что королевский замок задержит норманнскую ярость до подхода помощи. Увы, напротив ворот уже выставлены большие щиты, за ними стремительно растёт боевая машина. Час, другой — и всё будет кончено. Останется немного рабов — на продажу, и норманнская крепость, из которой потянутся колонны воинов.

На многократно политых кровью землях Саксонии снова наступили злые времена…

Изображение внутри прибора погасло, и вечные соперники с удовольствием вернулись в реальность, к любимой пикировке.

Не такие уж большие перемены, — заметил тот, что принёс прибор, — по крайней мере в технике.

— Но сильно повлиял факт исчезновения… — протянул второй, — Получается, если мы не подставим точные условия провала, результат точным не будет. Впрочем, нам ведь хватит и такого приближения.

— Конечно, хватит. Если понадобится, ты всегда сможешь изготовить машину получше.

— А что собрал ты?

— Как раз это самое: машину получше. Новый Подглядыватель. Полюбуйся!

Щелчок тумблера — и на побелке красуются буроватые холмы зимнего Уэльса.

— Чем же тебя старый не устроил?

— Всего лишь тем, что в нём были столь нужные тебе соленоиды. В этом — ни одного! Не мог же я отказать другу…

Сущности переглянулись. Обоим ясно, за кем осталась победа в очередном раунде вечного спора.

А на стене идут усталые войска. Гленцы возвращаются домой. Не все. Многих соблазнила ленивая земля Кер-Глоуи. Настолько, что они остались выбирать земли для кланов, и внутри — для ветвей. Гленцам выйдут лучшие — да вокруг железных копей.

На лицо стоящей в колеснице сиды наплывает призрак тени. Опять не удержалась! Зато теперь Ивор — не просто легат, а префект над землями Глентуи, обязанными воинской службой королю Диведа. И бессменный командир экспедиционного корпуса республики при армии королевства.

И всё-таки, земля или не земля — воин торопится домой. Обнять родных — и обменять расписку Хранительницы на звонкое золото. Сикамб с Эмилием ещё перед походом передали обеспечение расписок, за которые проводили скупку. Сразу с процентом за эмиссию. То, что раздала Хранительница — будет оплачено из глостерской добычи, да из остатков средств, что собрала на постройку города, не всё ещё потратила. Но Немайн для этого не нужна, контора управится сама.

А у неё — дом в другом месте. Два дня пути — и снова покажется знакомый мост, и башни Кер-Мирддина. И каменные стены "Головы Грифона", открытые для всех пяти пятин! Тогда Эйра заплетёт ей куцую косичку, и прикрепит к крысиному хвостику наконечник стрелы. Чтоб Глэдис видела — возвращаются не плакальщицы, а мстительницы.

Потом будет работа. Много, и интересной. Нужно строить город, и лить сталь, и ковать мечи — для римлян, для себя, для мерсийцев. На ближайшие годы — с войной покончено. Хвикке нет — спасибо Пенде. А с Уэссексом Пенда и Гулидиен — вассалы и сюзерены друг друга — управятся сами.

Оставшиеся счета можно оплатить по другому. Иным придётся ждать долгие годы. Но всякий будет закрыт. Немайн отогнала тяжёлую мысль. Сейчас постная физиономия неуместна — мимо проходят войска. Хранительница им нужна уверенной и весёлой…