волосы и пышущее здоровьем загорелое лицо. На Роджере был ярко-красный пиджак. Молодожены заказали горячего лангуста, которого съели с огромным удовольствием.

Весело смеясь и болтая, они покончили с ужином и, выйдя из "Бюто", направились на поиски кабаре. Наконец они очутились в небольшом клубе и сели за отдельный столик. Перед ними предстала экзотичная и веселая жизнь острова с треском барабанов и многоцветием природы. Кэрол рассматривала окружающих. Был ли среди них кто-нибудь похож на Тьенна?

Молодожены заказали алкоголь и наблюдали, как в лучах прожектора извивалась в танце гаитянка: высокая загорелая девушка в зеленобелом платье и светло-вишневой чалме. Движения ее были плавными и медленными. Потом она принялась что-то напевать. Звуки барабанов стали глуше, и все приутихли. Роджер уловил слово "Малеле".

- Кэрол, это случайно не то слово, которое произносил Тьенн во время вечеринки у Дейва Грейдена? Вспомни!

- Да, звучит похоже...

Роджер огляделся. За соседним столиком сидела парочка средних лет туристы из Америки. Мужчина, имеющий вид зажиточного и неординарного человека, казалось, был увлечен всем происходящим.

- Извините, - обратился к нему Роджер, - вы не знаете, о чем она поет?

Мужчина оказался довольно любезным - он предложил составить свои столы вместе и заказал всем выпить. Парочки представились друг другу.

- Удивительно, что вы спросили меня об этом, - ответил тот, - перед тем, как отправиться в наше первое путешествие, мы с Бетти прочитали одну гаитянскую историю о колдовстве. Она нас просто очаровала. В этой песне танцовщица ищет помощи у Малеле - изменчивой и капризной богини. Ее еще называют Старой богиней, поскольку она часто появляется под маской старой ведьмы-седоволосой карги.

- Вы сказали, она капризная? - переспросила Кэрол.

- Да, - ответил мужчина, - Малеле - единственная колдунья, способная вселяться в людские души; ДУШИ тех, в кого она вселяется, она отпускает. Насколько я знаю, такое случалось несколько раз в горах Гаити. Но все всегда заканчивается одинаково: сначала исчезает жертва, затем Малеле - когда пожелает, - мужчина издал робкий смешок.

Но увидев серьезное выражение на лицах Роджера и Кэрол, он сказал:

- Ну ладно, ладно, не будьте такими хмурыми. Жизнь так прекрасна! Не принимайте все это слишком близко к сердцу!

Кэрол несколько повеселела, а Роджер всячески подыгрывал ее настроению. Их опять закружило веселье ночного представления. Рэддисоны, с которыми они познакомились, ушли, сославшись на усталость.

Позднее они вышли на улицу, заполненную многоликим разноцветным людом.

Вечер прошел очень бурно; в головах у них все еще стоял стук барабанов.

- Давай вернемся в отель, - предложл Роджер, - но сначала отведаем яичницу с беконом в "Святом Мале".

Кэрол кивнула одобрительно.

- Ну и ночка!

После ужина они почувствовали себя лучше, головы их просветлели, и, вернувшись в отель, они сразу улеглись спать, уставшие и счастливые.

Где-то через час Роджер внезапно проснулся, ощущая едва уловимый аромат тропической ночи. Протянув руку к Кэрол, он не нашел ее на постели. Поднявшись, он прошел в соседнюю комнату, слабо освещаемую каким-то далеким уличным фонарем. Кэрол стояла у зеркала. Лицо ее было безмятежным. Казалось, она спала или была усыплена наркотиками. Она что-то говорила, но голос ее звучал жалобно - она как будто робко пыталась спорить с двумя тенями, отражающимися в зеркале. Одна тень представляла собой отвратительную скрюченную старую ведьму, а другая - высокого красивого молодого гаитянца. ТЬЕННА!

- Кэрол! - хриплым голосом выдавил Роджер.

Образы тут же помутнели и исчезли. Кэрол в нерешительности подняла руку ко лбу и вздрогнула, как бы освобождаясь от ужасных объятий.

- Где я, что со мной? - беззвучно рыдая, произнесла Кэрол и рухнула на руки Роджера.

- Обними меня, - прошептала она, - мне приснились Тьенн и какая-то ужасная старуха.

- Знаю, я видел их.

- Видел?

- Да, черт подери! Это все штучки Тьенна!

Голос его был сердитым и расстроенным. В нем боролись различные чувства. Тут ему в голову пришла идея. Осторожно усадив Кэрол в кресло, он включил свет и принялся вытаскивать все содержимое их чемоданов.

То, что он искал, лежало в одном из саквояжей, хитро запрятанное между его голубой атласной внутренней обивкой и наружной полировкой. Роджер вынул небольшой белый узелок из потайного места, цыплячьи косточки и полые палочки выпали из узелка и рассыпались по полу, издавая щелкающий звук. Вслед за ними, словно снежинки, на пол опустились грязно-белые перышки.

- Откуда у тебя все это? - потребовал ответа Роджер.

Кэрол смутилась на мгновение, затем стала припоминать. Глаза ее расширились.

- Может быть, они оказались у меня за день до того, как мы уехали. Тьенн пришел попрощаться и пожелать нам счастливого плаванья... Я не говорила тебе об этом, боясь, что ты рассердишься... Я укладывала вещи и никуда не отлучалась... О нет! Тот телефонный звонок... экскурсионное агентство. Я звонила от Клэрис, соседки, потому что мой телефон не работал.

- Ах вот оно что. Ему было нужно спрятать узелок под обивку саквояжа. Ты понимаешь, что он задумал?

В глазах Роджерй мелькнула ярость, но затем он смягчился и произнес:

- Первое, что мы сделаем, это уберемся отсюда утром же. Пропади оно пропадом это путешествие! Мы немедленно вернемся в старую добрую Америку!

Кэрол молча кивнула в ответ и, дрожа, прижалась к нему еще крепче.

- А пока давай вернемся в постель. Надо поспать хотя бы несколько часов, - продолжал Роджер. - Утро вечера мудренее.

Изможденные, они быстро погрузились в беспокойный сон.

За окном в воздухе стоял аромат жасмина и мимозы. Даже птицы прекратили чирикать, не нарушая красосты тропической ночи. Прошел час, другой...

Наступал рассвет. Заспанный администратор отеля наблюдал за шатающимися гуляками, разбредающимися по домам после веселой вечеринки. Затем его внимание привлекла блондинка, пересекающая фойе. На девушке был национальный гаитянский костюм - яркая блузка цвета абрикоса, соломенная шляпа, болтающиеся на шее бусы. Она открыла дверь - лицо ее было словно каменное, казалось, она все делает во сне.

Выйдя на улицу, она на мгновение задержалась, затем подошла к старому джипу, припаркованному у края тротуара. Стоящий возле машины молодой гаитянец с торжествующей улыбкой открыл перед ней дверь. Она забралась на сиденье.

- Куда мы едем? - безжизненным голосом спросила она, не глядя на него.

Он прыгнул на соседнее сиденье и, заводя мотор, ответил:

- На холмы, что за Фарси.

И джип умчался.

А в это время в отеле "Гранд Сеньор" в своем номере Роджер улыбался. Ничто не нарушало его