требующие уточнения, были сопоставлены с другими текстами докладов и статей Тольятти по проблеме фашизма, относящимися примерно к тому же периоду. Подробные примечания по главам, расширяя представление читателя о событиях более чем сорокалетней давности и их участниках, облегчат ему понимание ряда положений книги.

На русском языке «Лекции о фашизме» публикуются впервые. Публикацию подготовили В. А. Богорад и Г. П. Смирнов.

Примечания составил В. А. Богорад.

Издательство выражает благодарность сотруднику Института Грамши в Риме Чезаре Коломбо за помощь в подготовке книги к печати.

Основные особенности фашистской диктатуры

Прежде чем начать наш курс, хочу сказать несколько слов о том, какой смысл вкладывается в термин «противники». Это поможет вам избежать неправильного истолкования данного термина, ибо ошибочное его понимание могло бы привести к политическим ошибкам.

Когда мы говорим «противники», мы не имеем в виду массы, состоящие в фашистских, социал-демократических и католических организациях. Противники наши — это именно организации — фашистские, социал-демократические, католические, но массы, входящие в эти организации, нашими противниками не являются. Наоборот, это те самые массы трудящихся, которые мы должны всеми силами отвоевывать у буржуазии.

Перейдем к нашей теме: фашизм. Что такое фашизм? Каково его наиболее полное определение?

Наиболее полное определение фашизма было дано ΧIIΙ пленумом ИККИ Ч Вот оно: «Фашизм есть открытая террористическая диктатура наиболее реакционных, наиболее шовинистических и наиболее империалистических элементов финансового капитала»

Не всегда фашизму давалось такое определение. На различных этапах, в различные моменты фашизму давались разные определения, зачастую ошибочные. Было бы полезным проанализировать (и я советую вам это сделать) раз* личные определения, которые давались нами фашизму на различных этапах.

На IV конгрессе Коминтерна^ например, выступление Клары Цеткин^ о фашизме было почти целиком посвящено выявлению мелкобуржуазной природы фашизма Бордига® же, наоборот, упорно отрицал какую-либо разницу между буржуазной демократией и фашистской диктатурой, изображая их как почти одно и то же. Более того, он утверждал, что обе эти формы буржуазного правления в некотором смысле чередуются, сменяя друг друга.

В этих выступлениях отсутствует попытка соединить, увязать два элемента: диктатуру буржуазии и движение мелкобуржуазных масс.

С теоретической точки зрения вскрыть связь между этими двумя элементами довольно сложно. Но понять эту связь все же необходимо. Если ограничиться лишь рассмотрением первого элемента, то теряется из виду главная линия исторической эволюции фашизма и его классовое содержание. Если остановиться только на втором элементе, теряются из виду перспективы.

Именно такую ошибку совершала социал-демократия, которая до недавнего времени отвергала все то, что мы говорили о фашизме, и рассматривала его как возврат к средневековым формам, как вырождение буржуазного общества. Давая такие определения, социал-демократия исходила исключительно из массового мелкобуржуазного характера, который действительно приобрел фашизм.

Но движение масс неодинаково в разных странах. Точно так же неодинакова в разных странах и диктатура. В этой связи должен предостеречь вас от ошибки, которую легко совершить. Не следует думать, будто все то, что верно для Италии, обязательно должно быть верным и подходить для всех других стран.

В различных странах фашизм может принимать разные формы, И массы в различных странах могут иметь разные формы организации. Не следует также забывать о времени, о котором идет речь. Даже в одной и той же стране в разные времена фашизм имеет различную форму. Поэтому нам необходимо всегда учитывать оба элемента. Мы видели, в чем состоит наиболее полное определение фашизма: «Фашизм есть открытая террористическая диктатура наиболее реакционных, наиболее шовинистических и наиболее империалистических элементов финансового капитала».

Что это означает? И почему именно в данный момент, на данном этапе исторического развития, мы столкнулись именно с такой формой, то есть открытой, незамаскированной диктатурой самых реакционных, самых шовинистических слоев буржуазии?

Об этом нужно сказать, потому что не всем этот вопрос ясен. Я встретил одного коммуниста, который даже слишком хорошо усвоил это определение и страшно изумился, узнав из статьи Грамши^, что всякое государство есть диктатура.

Понятно, что нельзя противопоставлять буржуазную демократию диктатуре. Всякая демократия есть диктатура.

Посмотрим, какую позицию занимали германские социал-демократы в вопросе об определении фашизма. Они утверждали, что фашизм отнимает власть у крупной буржуазии и передает ее мелкой буржуазии, которая затем использует ее против крупной буржуазии. Аналогичные тезисы вы можете встретить и у всех итальянских писателей социал-демократического толка; Турати®, Tpeвeca^ и др. На основе этой концепции они разрабатывают свою стратегию, согласно которой борьбу против фашизма совместно будут вести все социальные слои и т. д. Тем самым они обходили роль, при-надлежащую пролетариату в борьбе против фашизма.

Теперь посмотрим, как обстояло дело в недавнем прошлом. В 1932 г. в Германии некоторые оппозиционные течения вне коммунистической партии утверждали, что фашизм установил диктатуру мелкой буржуазии над крупной буржуазией. Из этого ошибочного положения неизбежно вытекала ошибочная политическая линия. Подобное утверждение можно встретить во всех работах «правых». В этой связи хочу предостеречь вас и от другой опасности: будьте предельно осторожны, если вам когда-нибудь доведется услышать определение фашизма как «бонапартизм». Такой тезис — козырная карта троцкизма, который заимствовал данный термин из некоторых работ Маркса и Энгельса. Он есть, например, в «18 брюмера» Но выводы Маркса и Энгельса, бесспорные для того времени, для той стадии развития капитализма, не соответствуют периоду империализма, если сегодня их применять чисто механически.

Ведь что вытекает из определения фашизма как «бонапартизм»? Отсюда следует, что командует не буржуазия, а Муссолини, генералы, вырвавшие власть у самой буржуазии.

Вспомните определение, данное Троцким правительству Брюнинга «бонапартистское правительство». Для троцкистов подобное представление о фашизме всегда было обычным. Где его истоки? Они коренятся в неприемлемости для них определения фашизма как диктатуры буржуазии.

Почему же фашизм —