Гости разошлись поздно, довольные и веселые. Ости так утомилась от обилия впечатлений, что заснула прямо в углу большого зала и даже не проснулась, когда я нес ее в карету. Нанятые официанты быстро убрали со стола и испарились. Госпожа Бити получила свой заслуженно высокий гонорар вместе с нашей горячей благодарностью и тоже ушла. Мы наконец остались одни и упали на диван прямо в прихожей.
Я обессиленно привалился к Дарену:
- Даже не верится, что мы сделали это.
Он осторожно прикоснулся ко все еще не стершейся свастике на моем лбу:
- Ты уж поверь, - и собственнически обхватил меня. - Все, теперь ты никуда от меня не денешься!
- Да, заполучил, теперь не отвяжешься, - согласился я. – Ты не устал?
- Еще как, - я почувствовал, как он улыбается мне в макушку, - но супружеский долг выполнить в состоянии.
- Это хорошо, - я удобнее устроился в его руках, - только давай еще немножко посидим. У меня коленки почему-то дрожат, переволновался, наверно.
Мы немного посидели молча, наслаждаясь тишиной, ощущением собственного дома, теплом и близостью друг друга.
- Когда мы едем? – спросил я. – Прямо завтра?
- Мне надо еще пару вопросов решить, так что не завтра. Дня через два, наверно.
- Хорошо. Я хотел бы с Лучисом пообщаться как следует. Мы же с ним, наверно, долго еще не увидимся. Ты ревновать не будешь?
Дарен засмеялся:
- Буду, но молча. Он же твой лучший друг, конечно, тебе надо побыть с ним. Я бы и сам хотел получше его узнать, жаль, времени нет.
- Знаешь, мы с ним думали о создании лечебницы, чтобы лечить кармох с помощью коти. Лучис сказал, что первый больной от храма Хосмара уже едет в Дерей. Пока они выполняют уговор, но кто их знает, что потом выкинут. Надо как-то официально открыться, начать самим лечить людей. Лучис согласен заняться организацией дела и переехать в Пеледор. Если мы все продумаем, ты поможешь найти нам инвесторов?
- Конечно, помогу. Можете начинать планировать, - не задумываясь, ответил Дарен. Потом наклонился ко мне, чмокнул в кончик носа. – Коленки перестали дрожать? В принципе, я и отнести тебя могу. Брак принято подтверждать определенным образом, знаешь ли…
- Тогда неси, - я безвольной тушкой распластался у него на коленях. – И раздеть тоже можешь сам, я разрешаю. В первую брачную ночь юная супруга должна быть стыдливой и покорной. То есть сама ничего не должна делать.
Дарен легко вскинул меня на руки:
- Ну тогда держись, юная супруга! В первую брачную ночь молодой муж должен быть страстным и неумолимым!
Он и был страстным и неумолимым, а я покорным и нежным, хотя и совсем не стыдливым. И, засыпая в родных теплых объятьях, понимал, как же мне повезло. Все в моей жизни – и плохое, и хорошее, все складывалось именно так, чтобы привести меня к нему, моему любимому, моему единственному, к тому, с кем у нас на самом деле душа одна на двоих.
Эпилог.
Как ни странно, я без труда нашел это место, не забылось даже за три таких насыщенных событиями, головокружительных года. Ноги сами привели к приметному камню, поставленному мной, как казалось сейчас, в незапамятные времена, еще в той, другой жизни.
- Сейчас должно быть забавно, - сказал я и, присев на корточки, осторожно приподнялся, зажмурившись и подняв руки над головой. Все осталось по-прежнему, пальцы наткнулись на жесткую чешую засохшей древесины. Я открыл глаза и присвистнул – за это время завал настолько разросся и уплотнился, что сквозь мешанину веток и стволов солнечный свет почти не пробивался. Придется потрудиться, но зато не надо было бояться, что кто-то все же набрел на «портал».
Я вынырнул обратно и засмеялся, увидев изумленные и даже испуганные лица Дарена, Лучиса и Микана.
- Это так ужасно выглядит?
Микан потряс головой:
- Страх просто, да ты сам посмотри. Где садиться-то, прямо здесь?
- Да. Только очень осторожно вставай, руки вперед вытяни, там такой завал…
Да уж, зрелище было не для слабонервных. Что там всадник без головы… У сидящего в воде Микана не было рук по локоть и лица на запрокинутой голове. Потом все появилось, и он плюхнулся назад в воду:
- Ну и куча там! Попотеть придется!
Лучис и Дарен по очереди оценили своими глазами объем работ.
- Справимся, - сказал Лучис и азартно потер руки. – Прямо дождаться не могу, когда начнем.
- Когда стемнеет, - непреклонно ответил я. - Не зря же столько фонарей с собой тащили.
Лучис что-то пробурчал себе под нос, но послушно повернул за нами обратно к берегу.
Я, по своей вечной осторожности, если не сказать трусливости, вообще бы ближайшие лет пять сюда не приходил, но нужда заставила. Сразу после нашей с Дареном свадьбы мы с Лучисом составили примерный план действий, а инвестора даже искать не пришлось. Раскинув мозгами, мы пошли к кире Риане и получили немедленное согласие не только вложиться в дело на тех же условиях, что мы когда-то обговаривали с Келтеном, но и, при острой необходимости, оторвать от сердца на время кого-нибудь из драгоценных «мальчиков». Последних, кстати, я имел удовольствие лицезреть и был шокирован их размерами, холеным видом и беспримерной наглостью. Барсик по сравнению со своими сыночками был просто образцом кротости и послушания. Я хотел выделить Лучису четверть своей доли в капитале, ведь вся организационная и научная работа ложилась на него. Но он даже обиделся, сказав, что не для обогащения это дело затевает. Так что договорились на десяти процентах и твердом окладе «гендиректора».
Получив карт-бланш, Лучис переехал в Пеледор и развил такую бурную деятельность, что лечебница могла начать работу уже этой осенью. Кира Риана уже начала потихоньку пиарить меня в высших кругах под этим соусом. Для ответа на вопросы о моем и кошек происхождении решили воспользоваться давней догадкой Дарена – что я сбежал из какого-то тайного могущественного ордена в неведомой стране, настолько тайного и могущественного, что даже сейчас не решаюсь о нем говорить, боясь страшной мести. Пока должно было сойти. Сам я еще год в свете появляться не буду, а за это время слухи должны были успеть разойтись и перевариться.
Но без главного лечебного ингредиента заведение, конечно, открыться не могло. Из третьего помета Маси опять выжил только один котенок. Видимо, что-то все-таки не дало
