полчаса, и должна…

– Нет, если вы не убивали вашего мужа, мы оба жертвы обстоятельств. Но сначала не вопрос, а сообщение: револьвер вы не получите. Он останется здесь. Теперь вопрос: где и когда вы…

– Но я положу револьвер на место…

– Нет. Я готов принять гипотезу мистера Гудвина, но не могу позволить вам забрать револьвер. Где и когда вы в последний раз видели вашего мужа?

– Вчера вечером. Дома. К нам на обед пришли люди.

– Поподробнее. Сколько человек? Их имена?

– Клиенты Барри. Все очень солидные, кроме одного. Миссис Виктор Оливер. Энн Тальбот – миссис Генри Льюис Тальбот. Потом Джулз Кури. Амброз Пердис, Тед… Теодор Уид. Это не клиент, а сотрудник Барри. Всего семеро, считая меня и Барри.

– Когда ваши гости разошлись?

– Точно не могу сказать. Барри дал мне понять, что у них дела, и мое присутствие не обязательно. После кофе я их оставила. Тогда я видела его в последний раз – вместе с ними. Я отправилась к себе.

– Вы слышали, как он ложился спать?

– Нет. Между нашими комнатами еще одна спальня. А я сильно устала. Я впервые за последний месяц смогла уснуть.

– А сегодня утром вы не виделись?

– Нет. Я его не застала. Он рано встает. Наша горничная…

– Что вы?

– Нет, ничего, мистер Вульф. Ничего существенного. Просто я недовольна собой. Я сказала, что он рано встает. Но мне следовало бы сказать: рано вставал. И мне хочется петь от радости. Нехорошо, конечно, радоваться, если кто-то умер, но я никогда не любила его. Я и замуж-то вышла лишь потому…

– Подождите, – перебил ее Вульф. – Об этом после. Вы заговорили о служанке.

Она сжала губы и судорожно сглотнула:

– Извините. Служанка, которая живет у нас и готовит завтрак, сказала, что утром он не спускался вниз, а когда она поднялась наверх, то увидела, что дверь в его комнату открыта, а кровать застелена. Похоже, он не ночевал дома. Такое с ним бывает пару раз в месяц.

– Он не сообщает в таких случаях, где он был?

– Нет.

– У вас есть какие-то соображения насчет того, где он провел вчерашнюю ночь и с кем?

– Нет, понятия не имею.

– Я по-прежнему исхожу из вашей невиновности, но в вашей позиции много слабых мест. Вы все время были дома? Кстати, у вас свой дом, не квартира?

– Да.

– Если бы вы ночью решили уйти из дома, услышала бы это ваша служанка? Вы могли бы незаметно выйти, а потом вернуться?

– Вполне. Ее комната в подвальном этаже.

Вульф снова кивнул:

– Ваша позиция весьма уязвима. Когда вы ушли из дома сегодня утром?

– В пять минут двенадцатого. Я хотела быть у вас ровно в половине двенадцатого.

– Когда вы взяли револьвер из спальни мужа?

– Перед самым уходом. Я решила забрать его, чтобы доказать вам, в самый последний момент.

– Сколько человек знало, что вы презираете мужа?

Она пристально, не мигая, посмотрела на Вульфа и промолчала.

– Презирать – ваше слово, миссис Хейзен. По-моему, оно не совсем тут уместно. Людей не убивают или, по крайней мере, не желают смерти только потому, что они вызывают у кого-то презрение. Но не будем углубляться дальше. На это может уйти целый день. Кто знал, что вы презираете мужа?

– Кажется, никто. – Я еле-еле услышал ответ, а слух у меня отменный. – Я никогда никому не говорила об этом. Даже моей лучшей подруге. Правда, она могла догадываться. Да, она явно догадывалась.

– А! – Вульф махнул рукой. – Конечно, об этом знает ваша служанка, которую сейчас, наверно, допрашивают в полиции. Ваш муж был богат?

– Точно не знаю. Но зарабатывал много. Наверное, Барри был богат. Он легко тратил деньги. Дом принадлежал ему.

– У вас есть дети?

– Нет.

– Значит, все наследство достается вам?

Она сверкнула глазами.

– Мистер Вульф, это смешно! Мне ничего от него не надо!

– Я просто пытаюсь понять ситуацию. Итак, вы его единственная наследница?

– Да, он так говорил.

– Он знал, что вы его презираете?

– Барри не мог даже вообразить, что кто-то его презирает. По-моему, он был психопат. Я смотрела в энциклопедии, что такое психопатия.

– Очень за вас рад. – Вульф взглянул на свои часы. – А теперь вам лучше поехать домой. Раз вы все равно расскажете полиции о визите ко мне, заодно сообщите им, что услышали о смерти мужа по радио. Это избавит вас от необходимости прикидываться изумленной или шокированной печальной новостью. – Вульф не спускал с нее глаз. – Я предупреждал, что вы можете попасть в тяжелое положение. Так оно и вышло. Если меня спросят, чего вы от меня хотели, я отвечу, что вы просили конфиденциального совета, и умолчу, о чем именно была речь. Им это не понравится, но даже если вас арестуют по подозрению в убийстве, их нажим можно будет выдержать. Так что говорите им только то, что сочтете необходимым.

Она открыла сумочку.

– Я хочу выписать чек. Вы должны его взять. Просто обязаны!

– Нет. Может оказаться, что вам ничего не грозит. А вдруг они найдут убийцу сегодня или завтра? Если это случится, я вам вышлю счет за лишний час моего времени. Ну а если убийца не отыщется и гипотеза мистера Гудвина останется неопровергнутой, мы посмотрим.

Вульф оттолкнул кресло и встал.

Она тоже встала, на этот раз совершенно спокойно. Я подошел и подал ей пальто.

3

Проводив ее, я вернулся в кабинет. Вульф чуть подался вперед и, склонив голову набок, принюхивался. Сперва мне показалось, что он намекает на духи миссис Хейзен, осквернившие благородную атмосферу дома, но потом я понял, что шеф силится уловить запахи с кухни, где Фриц запекал гребешки в раковинах. А может быть… Поскольку я чувствовал запах и не принюхиваясь – он хотел понять, положил ли Фриц в соус только лук-шалот или добавил репчатый. Когда я уселся, он, похоже, решил эту задачу и обратился ко мне.

– Я не собираюсь выгораживать убийцу, – заявил он. – Как насчет выражения лица миссис Хейзен? А то сбоку было не видно.

– Один шанс из пятидесяти, что убила она, – сказал я. – Вы слышали, как она еле выговорила, что я «в-в-все придумал». Затем, когда я уточнил, что нет, его застрелили, и до нее дошло, что он действительно убит, она побелела как мел. Причем мгновенно. Можно научиться шевелить ушами, но такое вряд ли кому-то под силу. Это нельзя сыграть.

– Очень хорошо. Звони Коэну и узнай детали.

– Что именно?

– Пусть выложит все, что у него есть. А главное – найдено ли оружие или хотя бы пуля.

– Коэн был счастлив получить сенсацию типа: «Сегодня утром вдова убитого посетила Ниро Вульфа». Может, сообщить ему об