Слава СЕРГЕЕВ Москва нас больше не любит

Повесть “нулевых” лет^[1]

Этот воздух - пусть будет свидетелем.

Мандельштам

Вступление Случайный штурмовик над Китай-Городом

Это было незадолго перед Пасхой, погода была хорошая, и моя знакомая позвала меня погулять и выпить вина в ее компанию.

- Будет мой муж, ты его знаешь, потом рыжий Лева, ты его тоже знаешь, его невеста и еще два-три человека. Так что компания небольшая. Мы собираемся у метро Китай-город, я тебя жду у церкви перед площадью, в восемь вечера, придешь?

Я подумал и сказал:

- Приду.

На следующий день я приехал, и знаете, очень здорово сделал, что приехал, смотрю издали - а она идет по Солянке, красивая, в длинном платье с цветами и белым пластмассовым стаканчиком вина в руке. Симпатично это было, и давно я этого не видел, уже лет пять-шесть точно. К тому же эти места, я их люблю, там недалеко, у Яузы, в юности жила моя первая возлюбленная, чуть вверх к Покровке - хорошие друзья, они потом в Америку уехали, в располагающемся в Котельнической высотке кинотеатре “Иллюзион” раньше показывали замечательные фильмы, которые не показывали больше нигде.

И вообще, этот треугольник, Китай-город - Покровские ворота - Чистопрудный бульвар, почти нетронутая, старая Москва; там много чего есть и было, и когда-то давно, в начале 1990-х, в подвале под церковью на улице Забелина был первый частный книжный магазин - “Интербук” назывался, помните? Купишь книжку, Фрейда или Юнга (у них еще был тогда очень симпатичный логотипчик: сова и змея, то есть два символа мудрости), и идешь с ней этими переулками, тоже себя каким-то таким чувствуя. Не кем-то (не путайте), а каким-то… Важная вещь для так называемой самоидентификации. Ну вот, и представляете, компания моей знакомой облюбовала для своего праздника садик недалеко от этой самой церкви на Забелина. То есть маленький натуральный садик - площадка, клумба, стол, лавочки; на столе у них красное вино, газетка, закуска кое-какая, пластмассовые стаканчики. Идиллия…

А я, кстати, еще по телефону ей сказал:

- Пост вроде, нельзя пить?

Так мне ее муж и говорит:

- Главное, дорогой С., в эту неделю людей не есть, а все остальное ладно.

И я подумал: вот и хорошо. Ведь смешно, ну что он такого сказал, сам это прекрасно понимаешь, элементарные вещи, но видно такой я человек - несамостоятельный, и мне надо, чтобы кто-то мою мысль подтвердил. Потом, редко сейчас услышишь какие-то вменяемые речи, и поэтому каждый раз они воспринимаются почти как откровение.

А еще я немного унывал в эту неделю, вообще какое-то настроение было неровное, весна, авитаминоз, “общая обстановка”, видимо, а ведь уныние - это грех. Тем более под праздник. Так что, увидев их стол со стаканчиками, я очень обрадовался. Будто помолодел лет на 10, а то и больше. Давно такого не было, вообще-то, сто лет в садиках не пил. Или даже сто двадцать.

И о чем-то таком мы заговорили - о чем-то важном, под красное вино-то.

С ее мужем мы заговорили о России, о чем же еще, - и он сказал, что, находясь в Москве, он всегда чувствует над собой как будто защитный купол, - он еще показал руками, обвел полукруг над головой:

- Вот так.

Я говорю:

-  В Москве?

-  Именно.

И я ему позавидовал.

И вот не помню, то ли тут же, то ли через какое-то время, вдруг слышим свист и гул в воздухе, как от снаряда, ё-мое, все еще перестали гомонить и головы задрали. И, смотрим - в небе низко-низко, прямо над Кремлем и административным кварталом около него летит, - но не дракон, не волнуйтесь, а… военный самолет. Нет, честное слово, я не вру. Про защитный-то купол поговорили, и вот вам, пожалуйста, нате “купол”. Как будто специально. И прямо видно, что самолет пятнисто-зеленый и красные звезды на крыльях. И он так еще быстро, со страшным, не городским, не мирным грохотом промчался над домами и забрал резко вверх - и его за крышами не стало видно.

Ничего себе. Все так: оба-на… Что это? Но наш народ пустяками вроде военной авиации ведь не проймешь - все ровно на полминуты замолчали, а потом продолжили, как ни в чем не бывало, трещать. Типа подумаешь, ерунда. Кто-то, правда, сказал, что это СУ-27, штурмовая авиация, но как-то это не получило развития: 27 и 27, неважно. Будем!… Хоть 37!… Чокнулись пластмассовыми стаканчиками. Я было пошутил, что, мол, началось, но это тоже поддержки не получило, все улыбнулись и дальше поехали. И как-то я про это странное происшествие тоже быстро забыл, мы с моей знакомой в момент пролета штурмовика говорили о чувстве ее подруги к одному человеку на их работе, потом ходили за хачапури в ближайшую шашлычную, потом про новые книги, что хорошего вышло за то время, пока мы не виделись, потом про то, жениться Рыжему на своей невесте или нет, - и как-то я этот самолет держал на краю сознания, но речь о нем не заходила. Я, правда, машинально подумал, что вижу военный самолет над Москвой в первый раз и что даже в 1991-м и в 1993 годах их не было, но подумал и подумал, и все.

С того случая прошло дней 10 и, видимо, “музыка навеяла”, по ТВ началась вся эта квазивоенная истерия, после Пасхи 9 мая приближалось, как вдруг я вспомнил этот самолет однажды вечером и подумал: так вот как это выглядит в Грозном, и вот как выглядело в Белграде. Страшный драконий шум и свист, и эта пятнистая машина, с необыкновенной быстротой низко-низко проносящаяся над домами. А ты только голову в плечи втягиваешь и понять ничего не можешь.

Смешно, но про это потом нигде не было, я и газеты покупаю, и “Эхо Москвы” иногда включаю, но никто нигде ничего не говорил. И я подумал: может, к параду готовились? А я уж и разволновался…

Но нет, увы, у приятеля дочка-студентка участвовала в театрализованном представлении 9 мая на Красной площади, перед Путиным и тогдашним премьером Фрадковым танцевала.

Они, начиная со 2 мая, репетировали, и я ее спросил: а что, авиация в репетициях не участвовала?

Она даже удивилась:

- Нет, что ты, ни разу…

Но не привиделось же мне!…

Еще я вспоминал слова мужа своей знакомый про защитный купол и все думал: так есть купол или его нет?

Часть первая

Нужна ли миру доброта Иры (размышления над классикой)

У моего приятеля, художника В. есть подруга. Она, как говорится, немного любит выпить. Наверное, ей чего-то не хватает по жизни, мой приятель человек симпатичный, но как все творцы - эгоист. Или эгоцентрик, как минимум. И, когда она выпьет, она становится не то, чтобы буйной, но беспокойной: то уедет куда-нибудь с друзьями и вернется только на следующий день, то кокетничает