Робином, но ситуация сложилась, судя по всему, так, что Винни Пух устал, ему не хватает смелости и решительности, так что, по всей видимости, действительно следует заменить министра обороны. Крошка Ру, министр иностранных дел, выступил совершенно дипломатично. Основная мысль его выступления была такова: что раз решение принято (видимо, он считал, что решение ввести войска в Загадочный Лес уже было принято), то министерство обороны должно выполнить приказ. С другой стороны, следует более тщательно подойти к вопросу, и если Винни Пух не находит в себе сил, то он может подать в отставку. Кристофер Робин тогда всех внимательно выслушал и объявил перерыв. Как говорит Винни Пух, во время этого перерыва его поддержал только Иа, который говорил типа "Мужик, держись, мы тебя понимаем". После перерыва Кристофер Робин объявил, что решение о вводе войск принято, министерству обороны надлежит в двухнедельный срок подготовить план по этапам деятельности. Общий план был таков: министерство обороны берет под контроль основные центры и затем передает их МВД. Как говорит Винни Пух, на своем внутреннем совещании среди генералов, энтузиазма это ни у кого не вызвало, потому что, как постоянно подчеркивает Винни Пух, разведка там постоянно проводилась и она свидетельствовала о том, что операцию необходимо предпринимать полномасштабную, т.е. действовать без учета интересов населения.

Основная мысль, которую Винни Пух постоянно проводил в беседе со мной, что никаким инициатором он не был этой затеи, а напротив относился к ней с известным скепсисом. Другое дело, что Винни Пух в силу каких-то личных качеств или обязательств перед Кристофером Робиным, никогда не высказывался на эту тему. Он утверждает, что основными инициаторами были Пятачок, который предоставил информацию (не совсем соответствовавшую действительности), Слонопотам и Первый родственник Кролика. Слонопотам просто призвал снять Винни Пуха за нежелание участвовать, а Первый родственник Кролика обещал Кристоферу Робину обеспечить поддержку парламента в этих всех действиях.

Винни Пух и сейчас молчит. Просто у него есть большое личное раздражение против того, что в обществе именно он считается главным инициатором. Он признает все свои ошибки, вроде этих знаменитых слов о том, что одного парашютно-десантного полка хватит для взятия Загадочного Леса. Хотя он специально подчеркивал, что в узком смысле слова, т.е. для проведения чисто воинской операции по захвату основных городских объектов (вокзал, телефон, телеграф) и сдерживанию их до подхода основных сил МВД одного полка действительно хватило бы для города типа Северного Полюса. Винни Пух придерживался той мысли, что все, что армии следовало выполнить, она выполнила. Северный Полюс взяла, а дальше должны были действовать люди Иа. Другое дело, что он эту мысль как-то не донес до общества.

Его позиция абсолютно противоречива. Он пытается частично снять с себя ответственность, это понятно. Его просто прорвало в тот момент, когда Пятачок и Слонопотам стали из себя делать эдаких миротворцев, а его называть главным инициатором, с этим парашютно-десантным полком. Они стали туда ездить, Слонопотам вел переговоры с Новым Тигрой, в то время как политическое решение-то было принято как раз в первую очередь ими. Ну, Слонопотам был премьером, что тут скажешь. А против остальных - бессмысленно говорить про одного, не говоря про другого. Иа был ближе к Винни Пуху, как он считает, за его отставку он его скорее уважает. Пятачок тоже уже не занимал никаких постов. Вообще это его позиция. В отличие от Кенги, скажем, который и выступал, и книги писал, Винни Пух просто молчал.

Иноземцы

Иноземцы уже бедствовали: как натуральные, так и примкнувшие к ним, то есть - из инофирм. До кризиса они чувствовали себя хорошо, но все же нервничали, ощущая определенную неловкость своего положения. Оно, конечно, было хорошим - по деньгам и по социалке, которая им полагалась, но начальники-то чужие. Уже и то, плохо, что чужие, а еще они далеко, с ними не повидаешься и ничего не объяснишь, в Россию только спускаются директивы. Что и не замедлило сказаться, и Россия опять осталась без мидл-класса.

Инофирмы вели себя по-разному. Кто избавлялся от тех, от кого избавиться хотел, кто сокращал штат на две трети, кто - повел себя благородно, компенсируя даже потери из-за перепадов курса рубля (ставки там в долларах, но они законопослушно платят в рублях). Для сотрудников инофирм дело пришло к объявлению в зоопарке: "Страусов не пугать, пол - бетонный", но объяснить это хозяевам не получалось, они предполагали революцию. А Кристофер Робин смирно отдал власть (что ли В.Ю. в Кремле - не ему конечно; Примусу - в стране, не всю, да и на время), основ Российской государственности это не поколебало, но - один момент был.

Госпросветление

Когда второй раз прокатили Слонопотама, а нового письма Кристофера Робина с третьей кандидатурой все еще не было, а не было его весь вторник до вечера, возникла таинственная пауза: вдруг стало понятно, что в стране нет власти, а все живы. Анархия куда там Кропоткину. Надо полагать, это и был судьбоносный перелом в состоянии страны, когда все эти условные "они" стали совсем условными. То есть, их не стало почти вовсе. Государство как бы началось заново в среду 9 сентября 1998 года.

День сам по себе был вполне чудесный: теплый и свежий, осенний с солнцем и легким ветром. А тот кайф, который ощущался зиму, весну и чуточку пропал летом, а с началом кризиса и вовсе окочурился, он возник снова, но уже какой-то другой. Никаких внешних причин ему не было - а была что ли та самая невразумительная русская свобода - как объективная реальность, которая, как и положено объективной реальности, была совершенно невидимой для чужих.

Что ли тот самый хадж по-русски: приличному мусульманину раз в жизни нужно совершить хадж, а у настоящего русского раз в жизни (а чем больше тем лучше) - должен случиться государственный облом. Война, революция, переворот. Произошло - прожил жизнь не зря, а иначе и не считается. Ну а личные последствия не в счет, ибо мелочно.

Видимо, все так и обстояло, потому что Годзилла постановил-таки устроить на Манежной хрустальную часовню: он и раньше хотел, но тогда его заклевали. А в этот раз народ подумал и согласился, что так даже будет правильно. Ставили же часовни от чумы, так пусть будет и против кризиса. Но Годзилла на этом не успокоился и разнес лично какую-то "хрущевку" - в порядке их повсеместного искоренения и замены многоэтажками. А метрополитен развесил на щитах возле станций фотографию радостной девицы с единственным словом: "Улыбнись!", но что именно хотел этим