Раньше-то я все кричал — судьба да судьба. А теперь понял: все на судьбу валить, много чести ей будет. Нет, надо присмотреться к тому, что тебе жить мешает, засучить рукава и смести все это до основания.
Гляди в оба, не зевай, ты не один на свете — с тобой тысячи и тысячи других. Не зевай, а прозеваешь — на себя пеняй, на смех поднимут, а то и на штыки.
За спиной Франца — неумолимая дробь барабанов. Вперед, вперед, бодрым шагом в поход, с нами сто музьн кантов идет, и в зарю и в закат — видим ранней смерти взгляд.
Биберкопф — простой, незаметный труженик. И думает он теперь — теперь мы что знаем, то знаем. Дорого нам досталась эта наука.
Вперед, вперед к свободе! Да сгинет мир насилья!
Вперед заре навстречу! В ногу левой, левой, левой!
Вперед, вперед бодрым шагом в поход, с нами сто музыкантов идет.
Музыканты играют — рам та-та-там, та-та-там, та-та-рим.
Иному удача, но плохо другим.
Один устоял, а другой недвижим.
Один бежит дальше, но трупы за ним, та-та-там, тара-ра-рим.