- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (119) »
Александр Николаевич Островский Собрание сочинений в шестнадцати томах Том 10. Пьесы, написанные совместно
При участии С.А. Гедеонова
Василиса Мелентьева*
Драма в пяти действиях
(обратно)Действие первое
ЛИЦА: Царь Иван Васильевич Грозный, Царица Анна Васильчикова. Князь Михаил Иванович Воротынский. Князь Василий Андреевич Сицкий. Князь Василий Иванович Шуйский. Князь Ряполовский. Князь Репнин, Борис Федорович Годунов. Григорий Лукьяныч Малюта-Скуратов. Боярин Михаил Яковлевич Морозов. Дворянин Андрей Колычев. Шут. Слуга Воротынского. Василиса Игнатьевна Мелентьева, вдова из терема царицы. Марья — девица из терема царицы. Бояре, дворяне, стрельцы, женская свита царицы. (обратно)Сцена первая
Дворцовое крыльцо в Кремле.Явление первое
Бояре стоят кучками: в одной — Морозов и князь Сицкий, потом к ним подходит князь Ряполовский; в другой — Годунов, князь Шуйский, князь Репнин, далее еще несколько бояр вместе. По переходам изредка пробегают взад и вперед дворцовые слуги и царицыны прислужницы. Боярские слуги стоят на ступенях крыльца и держат в руках боярские трости. МорозовНу полно, князь Василий, не дурачься!
Негоже прати противу рожна.
Негоже-то негоже, — а с Борисом
В товарищах мне быть не вместно.
Знаю.
А все ж терпи! Сам царь рядил.
Сам царь!
А вот случись с тобой такая притча…
Избави бог! Что ж делать, князь Василий
Андреевич! От дедовских порядков
Отстанем мы не скоро. Наши деды
Собрали Русь; мы помогли великим
Князьям московским Тверь, Рязань и Суздаль,
Как шапкою, накрыть Москвою: в том
И гордость наша! Мы князьям московским
Не слугами, советчиками были;
Боярами князья держали землю,
Боярами творили суд и правду,
С боярами сидели о делах.
Мы в думе у князей как дома были
И не боялись говорить им встречу.
Не рабски мы служили, доброхотно,
И отъезжать была нам вольным воля —
Вот старые порядки наши! Царь
Не любит их, ну, значит, не по нраву
Ему и мы. Ему холопы нужны.
Вон молодые слуги лучше знают,
Что надобно царю; при нем взросли,
К нему они умели приглядеться.
Вон — Шуйский! Он не старая лисица,
Не выкунел еще, не опушился,
А молодой лисенок, годовалый, —
Так по земле хвостом и расстилает!
Туда вильнул, сюда вильнул — и цел.
А лучше, что ль, мурза недокрещенный?
А погляди на старых! Воротынский
И родовит зело…
И мы с тобою
Не из жидов.
Да не к тому я речи
Веду теперь. Он спас царя и царство!
При Молодях, на берегах Лопасни,
Побил татар, стяжал такую славу,
Что загремела по чужим землям, —
А у царя чуть-чуть что не в опале.
Ты в отчине позагостился долго,
Привольно там; а здесь, что в поле ратном:
И льется кровь, и головы валятся.
Кажись, измен и смуты не слыхать,
А поглядишь, и дума все пустеет,
И в головах боярских недочет.
Тяжелые переживаем годы.
Не нам судить. Великий царь казнит
И жалует; его святая воля!
Мы все рабы его! Но чести нашей
Не властен он умалить. Нет! У бога
Ведется счет родам боярским. На кол
Сажай меня, а ниже Годунова
Не сяду я, — мне честь дороже жизни.
Не накликай себе напрасно казни, —
У нас как раз, — и не тянись с Борисом:
Ты не забудь одно — он зять Малюты
Скуратова… А вот и князь Михайло!
Явление второе
Те же и князь Воротынский. Кн. ВоротынскийЗдорово ль, тезка, поживаешь? Редко
Мы видимся с тобой.
Челом тебе,
Князь Михаил Иванович! Откуда?
Где побывал?
У матушки царицы.
Поклон принес тебе.
Спасибо ей,
Что не забыла старого. Давно ли
Мы на руках с тобой ее носили,
Лелеяли красавицу-сиротку,
И говорили: «В девке будет прок!»
По-нашему сбылось, за словом дело.
Я вырастил ее, как дочь. С Володей,
С сынком моим, они погодки были
И в отчине росли в моих глазах.
Бог не судил мне сыном красоваться,
В честном бою он голову сложил.
Я не ропщу, на то господня воля,
Бог дал и взял. Зато в почете дочка
Названная — она женою стала
Великому царю.
Пошли здоровья
Ей, господи, и милости царевой,
И радости на многие года!
Не ты один, и мы того же просим
У господа! Ее душе смиренной
Послал господь такую благодать
И счастие, что только водворилась
Она в хоромах царских, —
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (119) »
