почему-то решила, что я приехал в Новый Орлеан, потому что захотел снова сойтись с ней, и ужасно разозлилась, когда мне пришлось сказать ей, что, кроме дружбы, между нами ничего быть не может.

Нэнси вспомнилось, как они сидели в уютной каминной гостиной отеля «Людовик XIV» и Питер сказал ей, что копаться в прошлом опасно, — это может оказаться очень болезненным занятием. Сейчас она понимала, что он тогда имел в виду.

— Как видишь, — продолжал Питер, — в нашем с Вероникой разрыве дети были ни при чем. Наш разговор с ней лишь помог мне увидеть наши отношения в более реальном свете. — Он помолчал. — Думаю, тот урок заставил меня понять, насколько порой легко обмануться в своих чувствах. Потому-то я и старался держаться от тебя подальше. Я не сомневался, что ты еще любишь своего бывшего мужа.

— Нет, я не люблю его, — прошептала Нэнси дрожащим голосом.

—Да, ты любишь меня. — Питер улыбнулся. — Мы с тобой поженимся, усыновим шестерых детей и заживем счастливо всем на зависть. Чтобы быть любящими родителями, необязательно самим родить ребенка. Я знаю, что говорю. Дебора была мне гораздо лучшей мамой, чем родная мать. Я даже не могу выразить словами, как люблю ее.

— О, Питер... — с легким укором проговорила Нэнси и заплакала.

— Что такое?! Что я не так сказал?! — всполошился он и нежно обнял ее.

Нэнси замотала головой и спрятала лицо на его груди.

—Я была так уверена... так твердо убеждена... пока ты не сказал, что... — невнятно бормотала она.

— Нэнси, любовь моя, я не могу разобрать ни слова из того, что ты говоришь, — терпеливо сказал Питер.

— Я говорю, что надо сказать Деборе, чтобы она озаботилась покупкой новой шляпы. Ты умница, что решил устроить свадьбу на Рождество. — Она подняла голову и с обожанием посмотрела на него. — Питер, я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя. — Он задумчиво улыбнулся. — Мне кажется, что это началось, когда я увидел тебя в первый раз в том длинном серебристом платье.

Питер поцеловал ее медленно и чувственно, и Нэнси ощутила, как ее охватывает пламя желания.

Нежные объятия влюбленных были прерваны звонким требовательным тявканьем. Они оторвались друг от друга и посмотрели на открытую дверь. На пороге, смешно склонив голову набок, сидел Мэтью и смотрел на целующихся. Щенок, очевидно, решил, что ему долго придется ждать, и поэтому заявил о себе лаем.

— Мэтью тоже любит тебя! — Питер рассмеялся.

Зазвонил телефон.

— Это Дебора. — с улыбкой сказала Нэнси. — Кто сообщит ей радостную весть — ты или я?