имели никакой защиты против огня и смерти, низвергаемой с воздуха, и поэтому они прекратили существование. Только теперь люди, набравшись отваги, могли рискнуть покинуть свои островки безопасности и отправиться в неизведанное, а затем вернуться с обрывками знаний, которые можно было сложить в историю.

Примерно в миле от выбранной Форсом тропы, как он знал, находилась часть до-Взрывной дороги. И по ней, соблюдая осторожность, можно было путешествовать целый день на север. Он видел и держал в руках различные трофеи, которые приносил его отец с приятелями, но сам он никогда не ходил по древним дорогам и не вдыхал воздух низин. Он ускорил шаг и уже чуть ли не бежал, не обращая никакого внимания на нескончаемый дождь, потоки которого струились по его телу, отчего одеяло прилипло к нему. Лура каждым своим прыжком выражала несогласие, однако не отставала и не поворачивала назад. Возбуждение, которое гнало вперёд Форса, забывшего о всякой осторожности, охватило и эту огромную кошку, обычно такую рассудительную, и она пробиралась через подлесок с лёгкостью извивающегося ужа.

Старая дорога почти разочаровала его, когда он на неё наткнулся. Когда-то у неё была ровная поверхность, но под воздействием времени и неодолимой силы дикой растительности эта заброшенная дорога покрылась трещинами и разломами. Тем не менее при ближайшем рассмотрении она показалась просто чудом для того, кто никогда раньше не ходил по ней. Когда-то люди двигались по ней, сидя в машинах. Форс знал это, он видел рисунки таких машин, но как создавать их – это сейчас было тайной за семью печатями. Жители Эйри знали лишь о самом факте их существования – после мучительных поисков в старых книгах, принесённых из городов, – но не было никакой надежды, что можно будет приобрести материалы и горючее для их производства и эксплуатации.

Луре тоже не понравилось шоссе. Она осторожно прикоснулась полотна дороги лапой, потянула носом у верхнего края плиты, после чего поставила лапу на твёрдую почву. Однако Форс храбро ступил на дорогу и зашагал по пути Древних, хотя иногда легче было пробираться сквозь кустарник: внезапно он ощутил странное чувство силы. Вещество под сапогами, сшитыми из шкур, было создано теми из его расы, кто был мудрее, сильнее и обладал бо́льшими знаниями. И задачей его и соплеменников было вернуть эти утраченные знания и мудрость.

– Хей, Лура!

Кошка остановилась, услышав его взволнованный крик, и повернула тёмную коричневую морду к нему. Потом она жалобно замяукала, передавая мысль, что с ней очень плохо обращаются, заставив её напрягаться в такой мокрый и чрезвычайно неприятный день.

Она в самом деле была прекрасна. При виде её Форс наполнялся доброжелательностью и ощущением счастья. С того самого мгновения, как он покинул горную тропу, он ощущал странное чувство свободы и впервые в жизни ему было всё равно, какого цвета у него волосы, и он не чувствовал себя ущербнее других своих соплеменников. Он отлично помнил всё то, чему его научил отец, а в сумке, висевшей сбоку, находился величайший секрет его отца. У него был длинный лук, тетиву которого никому из юношей его племени натянуть было не под силу, его он создал своими руками. Острый меч был отбалансирован и подогнан как раз под его руку. Перед ним располагался весь нижний мир, а рядом с ним – лучший из всех возможных спутников.

Лура лизнула влажную шёрстку, и Форс мельком уловил… то ли её мысль, то ли просто какую-то эмоцию? Никто из жителей Эйри никогда не был способен определить, каким образом этим огромным кошкам удаётся мысленно связываться с людьми, коим они оказали честь выбрать себе в спутники. Когда-то с людьми рядом бегали собаки… Форс читал о них. Но какая-то странная болезнь, поразившая собак, оказалась смертельной для всех псов Эйри, и их порода вымерла навсегда.

Эта же чума вызвала мутации и у кошек. Маленькие домашние животные, сохранившие независимость, которых так и не удалось до конца приручить, произвели на свет потомство, и новый помёт оказался размерами побольше, более сообразительным и сильнее. Смешение с дикими кошками, жившими на равнинах, привело к возникновению новых мутаций. Существо, которое теперь тёрлось о ногу Форса, было размером с горного льва до Взрывных дней, однако густой мех имел тёмно-кремовый оттенок, на голове, лапах и хвосте становясь шоколадно-коричневым – подобная расцветка осталась от самого первого сиамского предка, привезённого сюда в горы, женой одного инженера. Глаза у Луры были сапфирово-голубые, достигая глубины настоящего драгоценного камня, однако её когти были очень остры, и она была опытной охотницей.

Охотничий азарт проснулся в ней сейчас. Она привлекла внимание Форса к клочку влажной земли, на котором был отпечатан глубокий след оленя. След был свежим – даже когда Форс рассматривал его, несколько песчинок скатилось во вмятину следа. Форсу нравилась оленина, к тому же припасов у него было всего ничего. Может, действительно стоит свернуть в сторону? Ему не нужно было обращаться вслух к Луре – она поняла, что он решил, и мгновенно устремилась по следу вперёд. Он двинулся за ней бесшумной лесной поступью, которой научился так давно, что уже не помнил всех уроков.

След под прямым углом уходил от остатков старой дороги через линию обвалившейся стены, отмеченной кирпичными столбами, торчавшими под самыми разными углами из-под насыпанных куч земли и кустарника. Вода с листьев и веток окатывала обоих охотников.

Он был озадачен. Судя по следам, олень убегал от какой-то опасности, но до сих пор они не видели ничего, указывавшего бы на эту опасность. Однако Форс не испытывал страха. Он никогда ещё не встречался с каким-нибудь живым существом, человек-то или животное, которое могло бы выстоять перед его стрелами со стальными наконечниками или против которого он бы не решился выйти со своим коротким мечом в руке.

Между горцами и кочевниками-степняками было заключено перемирие. Звёздные Люди часто жили в течение некоторого периода времени в обшитых кожей палатках пастухов, обмениваясь знаниями из далёких мест с этими вечными скитальцами. И его отец нашёл себе жену среди них. Конечно, между людьми и Зверолюдьми, скрывающимися в развалинах городов, шла война не на жизнь, а на смерть. Однако, насколько это было известно Форсу, никто никогда не замечал Зверолюдей вдали от их вонючих сырых нор в развалинах зданий и уж, конечно, не стоило бояться встречи с ними в этой открытой местности! Поэтому он с некоторой беспечностью шёл по следу.

Внезапно след оборвался на краю небольшого оврага. Ниже, в футах десяти, вокруг поросших зелёным мхом камней пенился набухший