Путешествие Сократеса

Перевод с английского Е. Бондаренко

Миллмэн Дэн

Вы можете читать эту книгу просто как увлекательный роман,

не связанный с другими книгами Дэна Миллмэна. Но это не

просто художественное произведение. Если вы читали

бестселлер «Путь мирного воина», вам будет особенно

интересно узнать о прошедших в России детстве и юности

таинственного наставника Дэна. О том, как сирота,

воспитанник Невской военной школы, пройдя путь ненависти

и мести, стал великим Мастером, Мирным Воином —

Сократесом.

Эта книга может научить вас многим важным на Пути

вещам...

The Journeys of Socrates © Dan Millman 2005

Содержание

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ГОРЬКОЕ И СЛАДКОЕ

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ЕСТЕСТВЕННЫЙ ОТБОР

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

ОБРЕТСНИЕ И УТРАТА

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

ПУТЬ ВОИНА

ЧАСТЬ ПЯТАЯ

МОНАСТЫРСКИЙ ОСТРОВ

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ

НАДВИГАЮЩИЙСЯ ШТОРМ

ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ

В ПОИСКАХ МИРА

И ЕЩЕ НЕМНОГО О ТОМ, ЧТО БЫЛО ДАЛЬШЕ..

Посвящаю эту книгу человеку, которого я звал Сократесом, и вам,

мои читатели, просившие меня рассказать его историю.

Знай я раньше об испытаниях, что выпали на долю моего

наставника, обо всех тех муках, которые довелось претерпеть

старику, я бы внимательней слушал его рассказ, ценил бы каждый

миг, что мне случилось провести с ним вместе.

Надеюсь, я воздал ему должное, ' став его попутчиком в этом

путешествии, которое привело его к жизни любящего мудреца, к

душе мирного воина.

Дэн Миллмэн

Каждое странствие ведет к своей тайной цели, скрытой от

самого странника.

Мартин Бубер

ПРОЛОГ

Я убил Дмитрия Закольева.

Эта мысль, оглушительная в своей реальности, снова и снова

взрывалась в голове Сергея. Он плашмя лежал на плывущем

мшистом бревне, загребая руками воду и стараясь как можно

меньше шуметь. Студеные воды озера Круглое, в двадцати пяти

километрах к северу от Москвы, были его единственным путем к

спасению. Сергей бежал, из Невской военной школы и от своего

прошлого. Но можно ли было спастись бегством от того, что он

стал убийцей Закольева?

Стараясь не удаляться слишком далеко от берега, Сергей

вглядывался в темноту, чтобы не потерять из виду далекие холмы,

которые то проглядывали сквозь туман, то снова исчезали в

холодной мгле. Черная холодная вода озера, лишь только он снова

начинал грести, тут же вспыхивала бликами в бледном свете луны.

Плеск воды и пронизывающий холод на какое-то мгновение

отвлекли Сергея, но снова и снова перед его глазами возникало

мертвое тело Закольева, лежащее в грязи.

Закоченевшие руки и ноги уже отказывались повиноваться. Пора

было выбираться на берег, пока и без того подтопленное бревно не

пошло ко дну. Еще немного, подумал он, еще один километр, и —

к берегу.

Этот способ побега был медленным и далеко не самым

безопасным. Но у него было одно неоспоримое преимущество —

вода скрывает все следы беглеца.

Наконец Сергей повернул к берегу. Соскользнув с бревна, он

оказался по пояс в топком прибрежном иле. С трудом пробравшись

через камышовые заросли, вышел на песчаный берег и бросился в

лес.

.Пятнадцатилетнего беглеца бил озноб, и не только от холода. Он

понимал, что этому поступку суждено определить и его

дальнейшую судьбу. Но вся его молодая жизнь, вся череда ее

событий словно бы подводили его к этому решению и к этому

выбору. Пробираясь сквозь лесную чащобу, он вспоминал

пророческие слова своего деда, вспоминал, с чего все это

началось...

ту осень 1872 года ледяные ветры рвались на запад, через

Впокрытую мхом сибирскую тундру, насквозь продувая

Уральские горы и северную тайгу, бескрайние сосновые и

березовые леса, окружавшие город Санкт-Петербург, ценнейший

из бриллиантов в короне Матушки-России.

Ледяной ветер растекается по улицам города от стен Зимнего

дворца, вдоль Невы, вдоль девяти сотен каналов, перекрытых

восьмью сотнями мостов, чтобы затем разбиться в стенах

небольших особняков, в куполах увенчанных православными

крестами церквей. Рядом с рекой, в городских парках, бронзовые

Петр Великий, Екатерина и Пушкин — царь, царица и поэт —

словно караульные, заняли свой пост в бледном свете недавно

зажженных уличных фонарей.

Колючий ветер срывает последнюю порыжелую листву с голых

веток, раздувает теплые юбки гимназисток и треплет волосы двух

мальчишек, затеявших бороться во внутреннем дворике

небольшого двухэтажного особняка неподалеку от Невского

проспекта. Ветер шевелит занавеси в открытом окне второго этажа.

В окне — женский силуэт.

Наталья Иванова кутается в теплую шаль, приоткрывает окно,

глядя во дворик, где ее малыш, Саша, затеял кучу малу со своим

другом Анатолем. Он обхватил Сашу и пытался было подножкой

свалить его с ног. Но не тут-то было. Саша едва заметным

движением увернулся и сам бросил Анатоля через бедро — этому

приему научил его отец. Довольный собой, Саша радостно

закричал петушиным голоском. «Какой, однако, он сильный

мальчик, — подумала Наталья, — весь в отца». Хотела бы она

иметь столько

энергии, особенно сейчас, когда она ждала второго ребенка.

Свинцовая усталость не отпускала