ваша Наташа.

— Но зачем… я не понимаю…

Взгляд Саксонова сделался жестким, тонкие губы изогнулись в невеселой усмешке.

— Это старый трюк, Зуев. Хотя и не без вариантов. Наташа… Авантюристку, которая познакомилась с вами в ресторане, прельстили вовсе не ваши прекрасные глаза. На нее произвела впечатление ваша привычка сорить деньгами. Но очень скоро миф о новоявленном графе Монте-Кристо рухнул — ваша заначка кончилась. Наташа все поняла. Надо отдать ей должное — она сообразительная женщина. И тогда она решила отделаться от вас. Но не в ее правилах уходить с пустыми руками. Начались охи, ахи, появилось страстное желание приехать к вам в Райцентр. Она сумела заставить вас совершить служебное преступление, — это оказалось несложным делом. Ну, а потом, когда вы пошли на приписку, на сцене появился мнимый работник органов, ее сообщник. Начался несложный шантаж. Но сыграть по-крупному не удалось — больших денег, к огорчению преступников, у вас не оказалось.

Зуев вздрагивал и морщился при каждой фразе инспектора, но тот, кажется, не собирался щадить своего собеседника.

— И тут вы вдруг заговорили о своем намерении похитить наряд. Обсуждая с Наташей детали «ночного визита», вы волей-неволей выдали ей расположение кабинетов в конторе, удобные подходы. Проговорились вы, видимо, и о том, что зарплата рабочим лежит в кассе все то время, пока прорабы сдают отчетную документацию. Оставить без внимания такую информацию Наташа не могла. Скорее всего она передала ее кому-нибудь из своих дружков — за солидные комиссионные, разумеется. И пока вы строили планы похищения наряда, параллельно составлялись другие планы — ограбления кассы. Вам отводилась роль подсадной утки. Наташе надлежало подготовить улики, которые неминуемо выводили на вас.

Видимо, задумано было так: некто в ночь после получения денег проникает в кассу, вскрывает сейф. Затем этот человек как бы нечаянно роняет возле сейфа окурок «Примы» — ваш окурок, предусмотрительно сохраненный Наташей, оставляет на острых углах сейфа несколько ниток, воспользовавшись куском ткани, отрезанным от ваших брюк. Ну, и другие следы. Согласитесь, действовали люди опытные и хладнокровные, знакомые с таким понятием, как судебная экспертиза.

Расчет был и на психологический момент — сам факт вашего ночного «визита». И когда вы появились ночью у Наташи, она поспешила дать сигнал сообщникам, что семафор открыт.

Признаться, поначалу и я подозревал вас. Но одну ошибку они все-таки допустили. В помещении кассы два окна. Одно, большое, выходит во двор, второе, маленькое, — в коридор: через него кассирша выдает деньги. Грабитель плотно занавесил оба окна, прежде чем включить свет. Но вы-то знаете, что маленькое окно в нерабочее время закрыто со стороны коридора глухой заслонкой, и не стали бы терять время на лишнюю возню. Настоящий грабитель этого не знал.

Зуев машинально грыз ногти. На него было страшно смотреть.

— Выходит, Наташа мне лгала? Все лгала с самого начала? — прошептал он.

— К сожалению, правдивость не входит, видимо, в число добродетелей вашей подруги. Не ручаюсь, что все обстояло именно так, как я вам описал, но истина где-то рядом… Сейчас на минуту заедем в отделение, а оттуда сразу к Наташе.

У Зуева вдруг мелькнула в глазах быстрая молния.

— Но если все обстоит так или примерно так… Значит, я не виноват? То есть почти не виноват? Это меня, меня одурачили! Послушайте, Артем Вадимович! Только одну минуту! Могу я, по крайней мере, надеяться, что не всплывет эта история с нарядом? Деньги я верну. До копейки. Дочкой клянусь! Поверьте…

Саксонов молчал, глядя в сторону.

— Ведь с вас спросят только за кражу. Зачем вам меня топить? Я и так пострадал, — прораб молил, казалось, он вот-вот встанет на колени.

Саксонов вздохнул и потер переносицу.

— Знаете, Зуев, я хочу вам верить, очень хочу. И если я увижу, что ваше раскаяние искреннее, я попробую вам помочь в меру своих возможностей. Обещаю. Но…

— Но? — с надеждой и тревогой будто выдохнул Зуев.

— Но если это только трюк, попытка вывернуться из скверной истории с минимальными потерями, то не рассчитывайте на мою поддержку. Говорю вам это откровенно. Ибо тогда вы, на мой взгляд, более опасны для общества, чем тот, кто взломал сейф и похитил деньги.

— Я? — у Зуева округлились глаза. — Да я мухи в жизни не обидел!

Саксонов машинально вертел в руках ключ с колечком.

— Видите ли, Зуев… Я знал профессиональных грабителей, мошенников, даже убийц. Психологию этих людей понять нетрудно. А определить свое отношение к ним еще проще. Да они и сами интуитивно осознают, что принадлежат к отбросам человеческого общества.

А вот вы, Зуев… Нормальный человек, такой же, как все… Уважаемый, сознательный, ответственный сотрудник. Умеете рассуждать о чести… Но вчера вы впервые в жизни заполнили липовый наряд, сегодня взломали шкаф с документацией, а на что решитесь завтра, если будете уверены в безнаказанности?

Однако довольно разговоров. Пойдемте в машину. Будем искать вашу знакомую Наташу…