спустить с него блестящую шкурку. Ну да нам нарушать этот ихний суверенитет не в первой — и ахнуть не успеют, а уже не девочки! Запрашиваю ЕБМ — в ответ слышу обычное: «Сначала определим дефиниции». Ну, рвать-мать! Уже плюхаться надо, да только нашей железке это до Норберта Винера — АДская машина все-таки… Посопели, покряхтели — определили, что считать силовым действием, а что банановой шкуркой, присовокупив к этому доклад местного гарнизона о приземлении бандуры неизвестного назначения. Гарнизону было приказано объект оцепить, до поры не трогать, в случае чего стоять насмерть, иначе приеду и лично запинаю командира. Вследствие этого потомок арифмометров поскрипел мозгами и выдал план-прогноз, под конец украсив сие сомнительное произведение очередной перлой: «В случае несанкционированных силовых действий виновные подлежат ответственности». В переводе это значит: «Если огребёте, ребята, назад не возвращайтесь». «Где Пизин?» — спрашиваю на всякий случай. «Пизин на подходе». Это я на подходе — уже и земля в иллюминаторе видна! Врубаю тормозные и ложусь, чтоб пилюлю сподручее переваривать — академикам, само собой, до Норберта. Тихий час в морге, в общем, только по кодированному каналу Стратегического Центра два комика торгуются по поводу цены на рыбий жир — тихо так, ненавязчиво…

…Приземлились прямиком в болото на месте стартовой ямы — местные лягушки про это долго будут помнить. Минут через пять к трапу подбежало какое-то земноводное в кирзачах: «Так-бряк, оцепление поставлено, командир строительного батальона старшлейтенант Серин». Вот уж пробаб твою баб! Неуж ничего под рукой не оказалось, кроме этих зверюг с лопатами? «Выньте репей из задницы», — говорю старлейту для острастки и жму на побудку. Научная общественность вскочила, как встрепанная — сирена в ухо да пара сотен вольт в копчик, только и всего-то. «Где объект внеземной цивилизации?» — сразу спросил уфолог, пока остальные недоверчиво принюхивались друг к другу.

— Эй, где объект? — кричу старлейту, отрывая его от созерцания своей заплатанной задницы. «Так-то и так — объект сел сорок минут назад в конопляном поле, личный состав обнажает подходы…» Гляжу в указанном направлении — действительно, километрах в двух виден клепаный стальной шар величиной эдак с дачу президента. Да не нашего гребаного президентишки, а настоящего — компании «РосВор», этажей на пятнадцать. Конопли вокруг уже нет — обнажили, стало быть, подходы. «Едем!» — решает за всех не то Старка, не то Кастаарка, и прямо с трапа въезжает в трясину — аж нашу пятитонную пушинку закачало. Смех, ей богу! Достаю из запаски заветный мешочек с гайками — хорошие гайки, сам у Пизина на штыри от колченогов поменял. Ну, значит, накидал их штучек десять, обозначил трясину — у научной общественности и глаза заблестели. Последнюю уж кинул специально для них, в самую топь — булькнула моя гаечка, и пузырей не пошло. Академики аж крякнули от удовольствия. Тут и старлейт подрулил на «лягухе» — старье то еще, воздушная подушка вся в дырьях, сквозняк развел, в воздухе черт-те что летает — лягушачья икра, что ли… Быстренько загнал туда академиков по счету, отчалили — ну, с богом!

…Бог богом, так черт попутал — где-то с час мы выписывали круги и восьмерки вокруг шара — я уже и материться перестал. Подавай им, вишь, научный подход! По мне, подходить так подходить — но этим мозголожцам и понять невдомек, что нас вот-вот суверенцы накроют. Пока не пересчитали каждую заклепку, не перемножили и не разделили, не успокоились. Бойцы в оцеплении, гляди-ка, перешли на осадное положение — знакомым душком потянуло. Старлейт сразу обеспокоился, носом начал крутить: «Опять косят, распродрыг твою мать…» Дал спирту глотнуть — отошел, бедолага, повеселел. Рулит уже прямо на пришельца, учёнцев переполошив — кто приказал? «Но, в самом деле, коллеги, может быть настало время ознакомиться с феноменом поближе?» Кто же это… А-а, уфолог истосковался — ишь, как ручкой выделывает. Меня тем временем зверски щиплет в ухо: «Зафиксировано выдвижение колонны со стороны поселка Мухры… Время до контакта предположительно 30 минут, задействован вариант „Сброс“». ЕБМ, как обычно, краток, но содержателен. И вариантов у него тьма-тьмущая — коли один провалиться, другой ну ни за что не подведет! Зато у меня вариант один — дорваться до шара, занять там позицию, а там хоть трава не расти, поскольку давить нас тогда придется вместе с пришелюгой.

…До шара оставалось метров двести, когда грянул гром среди ясного неба и сыпануло градом, да не простым, а кремнийорганическим — застучали по крыше семечки бешеных огурцов калибра 87 мм. В общем, заняли мы позицию, жабье вымя. Началась массовая посевная под лозунгом «Семя в массы». Только из этих семечек (чтоб икнулось тому, кто продал их аборигенам) лезет не трава, а колючая проволока. Реактивные капсулы, начиненные квазиорганикой, вещь не то чтобы очень смертоносная, но в кое-чем очень противная… «Лягуху» начало швырять, академиков тоже — ну и слов же они знают! Пока я пополнял словарный запас, старлейт молодецки уворачивался от проволочных гадюк. Даже запел что-то — вовремя я ему грамульку капнул. Не подведет старлейт! «Ходу, ходу!» — кричу, держа летающих старцев за шкирки. Ассистентка тем временем забилась между моих коленок и вибрирует аж до самого копчика, причем тоже моего. Конец настает буквальным образом! «Правь к шару!» — ору, а самого нервный смех разбирает — шкура-то моя вторая понятие ох как растяжимое! Тьфу! До чего людей боевая обстановка доводит… Между прочим, пока я этак переживал чувствительный момент, вокруг шара ограда выросла сантиметров на тридцать. Через часок закроет в купол, и хана — только автогеном и возьмешь. «Стой!» — командую. И слышу стрекот вертохуев. Та-ак — где ты, мой верный ЕБМ? Молчит, конечно — чего ему волноваться в своем бункере, диоды пережигать…

— Старлейт, — говорю, — родной, у вас в стройбате хоть пара автоматов найдется?

Чувствую, начинает проникаться (а стрекот все слышней). Поддаю еще — со слезой:

— Старлейт! Ст… (как там его?) Серин, выручай! Родина-мать, растудыт её тудыт в семи положениях — только на тебя у нее вся надежда!

Такое уважение его доконало. Появился нездоровый блеск в глазах, морда раскраснелась — сейчас, гляди, задымиться. Да, патриотизм, если со спиртом — страшная штука! Через минуту старший лейтенант Серин бодро топочет к своим, прыгая через остывающие колючки. Лопаты к бою, едрён-гормон! Я тем временем разворачиваю лоханку и штурмую колючки — куда ни кинь, а лучше быть поближе к небесному паданцу. Оглушенные академики сидят смирно и тупо глядят перед собой — только