объяснений.

Петербург точно клещами держал его, но юноша твердо стоял

на своем решении. И все же молодого офицера волновали

телеграммы отца, в которых старик категорически воспрещал ему

уезжать из Петербурга,

* * *

Как в жизни иногда бывает, совсем посторонний случай помог

Кропоткину разрешить спор с отцом.

В центре Петербурга, на Апраксином рынке, против пажеского

корпуса, неожиданно вспыхнул грандиозный пожар.

Пажи-выпускники с большим трудом отстояли свое здание от огня. В корпус

приехал великий князь Михаил, которого, согласно требованию

служебного устава, Кропоткин, как фельдфебель, сопровождал при

Прогоны — плата за проезд на почтовых лошадях.

обходе здания. Великий князь неожиданно строго спросил

Кропоткина:

— С чего это ты вздумал ехать на Амур? Ты имеешь там

родных? Знает ли тебя генерал-губернатор?

Кропоткин ответил, что ни родственников, ни знакомых в

Сибири у него нет.

— Как же ты едешь тогда? — спросил с удивлением князь. —

Они пошлют тебя в какую-нибудь глухую станицу — что ты там

будешь делать? Я лучше напишу генерал-губернатору и попрошу

его оставить тебя при штабе.

Кропоткин был уверен, что после такого предложения великого

князя отец не будет больше противиться его поездке. Так оно и

вышло. Это было летом 1862 года.

Прошел всего год после освобождения крестьян. Кропоткин

встретил манифест с восторгом. Он испытывал пылкие

верноподданнические чувства к царю и с волнением ожидал новых реформ.

Но все надежды были обмануты. Манифест о свободе, как он

вскоре понял, оказался новым видом кабалы для крестьян.

Жизнь в столице в это время приняла мрачный характер. Пожар

Апраксина рынка правительство приписало революционерам.

Начались жестокие гонения на интеллигенцию. Казачьи патрули

разъезжали вокруг дворца и по улицам столицы. Петропавловская

крепость наполнилась политическими заключенными. Был арестован

и вождь революционной демократии писатель Н. Г. Чернышевский.

Уезжая из Петербурга, Кропоткин начал вести дневник, на

первой странице которого написал свое любимое стихотворение поэта

Огарева:

Когда я был отроком тихим и нежным,

Когда я был юношей страстно-мятежным

И в возрасте зрелом, со старостью смежном, —

Всю жизнь мне все снова, и снова, и снова

Звучало одно неизменное слово:

Свобода! Свобода!

Из Сибири и с пути Кропоткин писал корреспонденции в газеты

и часто делился своими впечатлениями в письмах к брату

Александру.

Весь этот материал и отчеты проведенных им экспедиций легли

в основу данной книги.

ГЛАBA ПЕРВАЯ

СО СПЛАВОМ ПО ШИЛКЕ И АМУРУ

Кропоткин доехал до Иркутска 5 сентября, когда уже начались

заморозки. Корсаков — генерал-губернатор Восточной Сибири —

принял его ласково. Он и слышать не хотел о том, чтобы послать

Кропоткина, как хотел юноша, в казачий батальон в низовья

Амура. Корсаков оставил на зиму молодого способного офицера при

своем штабе для специальных поручений. И только весной

следующего года Кропоткину удалось совершить свое первое путешествие

со сплавом по реке Амуру. Тогда впервые начали осуществляться

его мечты о путешествиях по неисследованным местам.

* * *

Приамурье по Айгунскому договору с Китаем в 1858 году

вошло в состав Российской империи.

Теплый климат и плодоносные берега Амура уже в течение двух

столетий манили к себе сибиряков.

Еще в XVI и XVII веках забайкальские казаки плавали по

Амуру, строили на его берегах свои остроги (укрепленные городки),

оседали там, распахивали землю. Оттуда они спускались и

поднимались в своих плоскодонных лодках по всей этой великой реке и

собирали ясак (дань) с бродячих эвенков и дауров, живших по

берегам Амура. С Амура казаки отправляли в Москву ясак

многими «десятками сороков соболей».

Казачьи атаманы пытались не раз проникать и в Маньчжурию,

на правый приток Амура — на реку Сунгари.

В Китае царствовали тогда императоры маньчжурской

династии. Деятельность казаков на Амуре их мало беспокоила, но свои

земли в Маньчжурии они зорко охраняли.

В Иркутске, готовясь к путешествию, Кропоткин со

свойственной ему настойчивостью и терпением знакомился в архивах со

старыми документами и отыскал там немало сведений о том, как

наши казаки и крестьяне-землепроходцы осваивали для русского

народа эти далекие земли.

В 1643 году плавал по реке Сунгари атаман Поярков, который

сообщил первые сведения о ее берегах. «По Шунгалу (Сунгари),-

писал Поярков, — сидят шунгалы, а выше мунгалы,

кочевые-скотские ».

После Пояркова знаменитый казачий атаман Хабарове 1651

году проплыл мимо устья Сунгари на своих ладьях и тоже кратко

сообщил о гогурах и дучерах — обитателях ее устья. Хабаров

писал, что они занимаются исключительно рыбной ловлей.

Атаман Хабаров построил вблизи устья Сунгари острожек и

на нем зазимовал.

В 1652 году, как он сообщал, ему удалось создать здесь

опорную базу, которая превратилась в станицу.

В следующем году другой казачий атаман, Степанов, решил

подняться вверх по Сунгари.

Недалеко от устья он высадился со своими казаками между

селениями дучеров, построил небольшой городок и безбедно

прозимовал.

В 1658 году Степанов решил спуститься вниз по Амуру, но

когда