бок о бок, и он смотрел мне в глаза с той же невысказанной тоской, что была и у меня на сердце.

— Ниша, — прошептал он. — Я никогда не ждал тебя. Никогда не предполагал, что могу ощущать такое. И я не должен этого чувствовать. Ты же человек, а я нет.

— Знаю, — кивнула я, стараясь улыбнуться, несмотря на боль.

Он коснулся моих губ сладким, нежным поцелуем.

— Ты человек…. И мне все равно. Я хочу быть с тобой, кем бы ты ни была. Я тебя люблю, а все остальное не имеет значения.

Я сглотнула, сомневаясь, что правильно его расслышала.

— Что?

— Я люблю тебя, — повторил он и снова меня поцеловал, еще крепче. Требовательный поцелуй воспламенил меня, как огонь.

Я хотела было сказать, что чувствую то же самое, как услышала вдалеке жуткий звук. Откуда-то снаружи раздался низкий вой. Потом еще один, и еще.

Кровь отхлынула от лица, а в животе поселился холодок страха.

— Церберы. — Дракор мрачно посмотрел на меня.

Едва мы успели одеться и запрыгнуть в кабину, как вой тварей послышался уже громче.

Я попробовала завести мотор и выругалась, когда чертова штука фыркнула и заглохла. Я попробовала снова. Он слабо чихнул, дребезжа, словно на последнем издыхании.

И тогда я заметила стрелку на датчике топлива.

— Дерьмо.

Я полезла в панель и постучала по старому прибору в надежде, что стрелка просто застряла, как это часто случается с развалюхами, вроде моей машины. Стукнув несколько раз, я пришла к выводам более чем неутешительным.

— Мы почти без топлива.

Я так спешила убраться из Порта Финикс, что даже не удосужилась проверить основные показатели. И вот, обессиленная после многих часов за рулем, я умудрилась загнать нас прямо в глухомань, еще и с церберами на хвосте.

Снаружи из темноты раздался еще один вой, пробирающий до костей.

— Думаю, мы протянем миль десять. Нам надо убраться отсюда как можно дальше, постараться оторваться.

Я переключила рычаг коробки передач и попыталась выехать. Дракор жестом остановил меня.

— Нет времени, Ниша. В конце концов, грузовик станет только обузой.

Он взял меня за руку и перетащил через кресло, чтобы выскочить из пассажирской двери вместе со мной.

— Идем.

— Мы никогда не оторвемся, — прохрипела я, когда мы помчались прочь от воя настигавших нас церберов. — У тебя хватит сил взлететь?

— Да, — ответил он. — Только тебя я далеко не унесу. Надо бежать.

Я попыталась освободиться из его хватки, но Дракор меня не отпустил.

— Дракор, послушай. Ты должен бежать. Оставь меня и спасайся сам.

Он грязно выругался и потащил меня за собой еще быстрее. В лесу стояла кромешная тьма. Мы слепо плутали между высокими соснами и зарослями ежевики, пытаясь как можно дальше уйти от церберов.

Только всякий раз, стоило мне обнадежиться, что мы оторвались, как вой тварей раздавался все ближе. Их вопли и рычание эхом отдавались в лесу, доходя до нас сразу с нескольких сторон.

— Дракор, пожалуйста, — отчаянно прошептала я. — Мы оба не выберемся. Они догонят нас.

— Тогда я буду с ними драться, — огрызнулся он, не сбавляя шаг.

Едва он это произнес, как из темноты выскочило одно из двухголовых чудовищ и бросилось на Дракора. От неожиданности я выпустила его руку. Послышался шум яростной борьбы, щелканье звериной пасти и звук разрываемой плоти.

— Дракор, — закричала я, в отчаянии думая, что он ранен.

Вдруг в ночи вспыхнули языки пламени. В его свете я мельком увидела Дракора в обличье дракона, густой лес перед ним, а сзади лишь бесконечную тьму. Атакуя цербера, он выпустил струю огня, сжигая тварь. Еще один зверь, который подбирался к нему, щелкая обеими пастями, был тоже сожжен.

С двумя чудовищами покончено, только прямо за Дракором появились еще три.

А он уже превратился в человека.

Дракор, весь покрытый потом, тяжело дышал, его лицо напряженно застыло. У меня упало сердце: обращение отняло у него все силы.

— Ниша, сзади!

Я обернулась и увидела две пары диких глаз, уставившихся на меня с обеих голов огромного цербера, стоящего на расстоянии вытянутой руки. Он жутко оскалился и присел на массивные задние лапы, готовясь к прыжку.

Я не могла бежать. Все равно некуда. Я потянулась за пистолетом, но было слишком поздно.

Тварь бросилась на меня, сбила меня с ног, и я отлетела в непроглядную ночь, приготовившись больно удариться спиной. Но не ударилась. Наоборот, я падала и падала… в темную пустоту, в бездну такую широкую и глубокую, какой я и представить не могла.

— Ниша, — откуда-то сверху проревел голос Дракора. Он отдался эхом от каменных стен окружавшего меня провала. — Ниша, нет!

Все мои страхи перед полетом, безответный ужас оказаться в воздухе придавили меня свинцовым грузом. Падение ускорилось.

Где-то в глубине души я знала, что меня уничтожит собственный страх. Не цербер, сорвавшийся с обрыва вместе со мной, но пока невидимый во тьме, а мой страх.

Я подумала о маме, пожертвовавшей собой, чтобы мы с отцом выжили.

Я подумала об отце, умершем из-за разрыва сердца, потому что судьба отобрала у него любимую.

И я подумала о Дракоре — Чуждом, благородном мужчине, которого я не хотела любить, но и жить без него уже не могла. Он не должен познать боль моего отца. Мне эгоистично хотелось провести в объятиях Дракора остаток своих дней, сколько бы судьба нам ни отвела.

Я снова услышала его зов, теперь еще дальше. И увидела, как он спрыгивает с края обрыва — не драконом, а мужчиной, которого я любила.

Я закричала — от ужаса и горя.

В этот момент во мне что-то изменилось. Я почувствовала, что страхи исчезли, уносимые ветром, взвившимся вокруг меня. Я смотрела на Дракора, плывущего ко мне сквозь тьму, и что-то глубоко во мне освободилось от оков.

Я закрыла глаза, а когда распахнула их вновь, поняла, что никуда не проваливаюсь. Я плыву. Лечу, дрейфуя по ночному ветру, а тело и руки покрыты восхитительными белыми перьями.

А подо мной был Дракор. Раскрыв большие крылья, будто пытаясь меня поймать, он парил посреди огромного каньона, простиравшегося, насколько видно глазу.

В полном согласии мы вместе покинули ущелье, оставив церберов разочарованно пялиться нам вслед.

Мы одновременно коснулись земли. Он стряхнул чешую, а я потрясенно наблюдала, как белоснежные перья, покрывавшие меня от блестящего клюва до кончиков когтистых лап, снова превращаются в кожу.

— Орлица. — В голосе Дракора звучало удивление. — Надо было догадаться.

— И как бы ты это сделал, если я сама не в курсе? — спросила я.

— По имени твоей матери. — Самодовольная улыбка.

— Джариат? — Я покачала головой. — Не понимаю.

— Это очень древнее имя — я