Шаг неосторожный

Когда-то этот мир был целым.

Сейчас мы сидим на одном из его осколков. Их очень много, но вот с этого можно увидеть всего лишь три — 170-ый, 946-ой и мертвый 200038-ой. Пирамиды снизу у всех целые, ровненькие, словно бы ничего с ними и не случалось.

На 170-ом мы недавно были, там порядок. Девятисотые мне никогда не нравились, и я стараюсь на них не ходить; там дурно пахнет, сплошь старые болота.

А 200038-ый… любого спроси, скажет, что попасть туда — мечта всей жизни. Но — входа нет. По картам там Библиотека Мастеров на поверхности, а в нижней пирамиде — Главный накопитель Основателей. Мега единицы знания и мощи! И не достать, хоть измечтайся или все глаза на него просмотри.

Мне на него смотреть нравится. Тревоги или злости от того, что путь туда закрыт, у меня нет. Я на него просто смотрю. Редко какой из осколков можно разглядеть на малом расстоянии, однако отсюда 200038-ой расположен особенно близко и выглядит очень впечатляюще. Его пирамида заслоняет собой треть неба, в ночи она темно-золотая… Плывет…

А если приблизится, врежется и все тут разрушит?..

Я представляю, как он слетает со своей орбиты и прется прямо на этот наш, 15-ый, как вершина его пирамиды с оглушительным грохотом вонзается в плоскость соседа, как выгибается поверхность, а через возникшие трещины, наверное, будут видны внутренности 15-го. Может, даже пирамидные аппараты покажутся…

Библиотека спокойно и тихо плывет над нами, моя фантазия не сдвинула ее ни на палец. Мне нравится чувство уверенности, что ты в той опасности, которую сам же себе вообразишь. А раз нет никакой опасности, кроме вот этой, небесной, мысленной, то становится вдвойне спокойно.

На 15-ом находиться — одно удовольствие. Местные знают, откуда мы приходим и зачем. Это хорошо, когда знают: есть время присмотреться и прислушаться мне, есть время развернуться Мастеру, а уж она-то всегда ураган поднимает, все никак без ветра не хочет стараться работать. Но бывает так, что нас не знают. Хотя осколков, чтобы на них никто из наших ни разу не зашел, уже нет, но часто мы просто не попадаемся на глаза. В правилах сказано — если местные впервые увидели пару за работой, надо объяснить, что это за работа. А по мне так лучше чтобы и дальше не знали. Хлопот и так всегда хватает, а тут еще могут отвлечь. Были случаи, когда местные лезли нам помогать. Без жертв с их стороны не обходилось. Объясняй потом еще, что ты не всесильный и мертвое живым делать не умеешь.

На 15-ом мне хорошо не только из-за того, как с него смотрится Библиотека и ее пирамида. Этот осколок кружит по удачной орбите — и день не выжигающий, но теплый, и ночь дает поверхности отдохнуть, под вторую звезду выходит с удобным перерывом. Набор здесь прекрасный — вода, воздух, почва, растений полторы сотни видов…

Здесь было бы просто замечательно, но наши вынуждены заходить часто. Тараканы лезут сюда постоянно, и, как назло, облучение именно в переходах к 15-му столь сильно, что выползают они такими чудовищами, что не всякий бредовый сон породит. А они и так-то непривлекательны.

Обычно местные терпеливо ждут кого-то из наших. Здесь живут хорошо, сытно. Местные — крепкие и умелые люди, но с тем, что вылезает из перехода, им самим не справиться. Сейчас, вот, с десяток человек погибло, прежде чем пришли мы. Опять спрашивали, нельзя ли так сделать, чтобы нашу пару можно было вызывать.

Я бы на их месте давно переселилась. Расположение хорошее, но лезут ведь, лезут… Можно выбрать осколок, где есть и озеро, и горы, и растения с разной живностью — таких полно. Наши переведут. Я сама не участвовала в переселениях, но знаю, что раньше переводили. Увести кого-то непросто, конечно, надо, чтобы много наших пар цепочкой встали. Но все возможно — сделаем из себя коридор, и ничего в переходе не случится.

А они не хотят. Я сейчас опять им предложила — хорошо, что знают меня лично, могу говорить, и на Первом их судьбу обсуждали. Но они опять отказываются.

И таракана этого себе оставили. Им надо… А зачем чужой таракан? Что он будет делать, когда над ним опять поплывут мега единицы, таящиеся в чужой темно-золотой?..

— Инэн, ты уснула, что ли? Я тебе не для того от этой курицы ногу открутила, чтобы ты поверх нее на небо пялилась.

Вскидываюсь:

— Да ем я, ем. Не ворчи.

— Сидим тут целый вечер уже. Чего, спрашивается, из деревни уходили? Если ты сытая, то зачем я тогда сюда эту курицу тащила? А если ты намерена торчать тут до утра, я лучше вернусь и высплюсь на нормальной кровати, а не на земле. И в тишине, а не под твои вздохи.

— Мы уже скоро пойдем… Хочешь кусочек? — протягиваю так ни разу не укушенную тяжелую куриную ногу.

— Ну, если только чтобы не закапывать, — снисходительно отзывается мой Мастер, с аппетитом вгрызается в мясо и продолжает с набитым ртом: — Я смотрю, они тут не голодают. Не думаю, что если бы мы взяли у них мяса не на один ужин, а с запасом, кто-то пострадал бы. Потом ведь еще искать придется, а так было бы с собой… Почему ты все время отказываешься? Ведь никому же не во вред.

— Но и никому не на особую пользу.

— Тебе самой было бы неплохо. В следующий раз, когда ты меня будешь какой-нибудь улиткой кормить, я сегодняшний вечер припомню — и ты уж тогда не обижайся.

Опять все ей не так. Понятно, что ей сегодня пришлось трудно. Таракан на пять человеческих ростов потребовал сил больше, чем у нее было. Справилась, молодец. Напугалась, конечно, устала до полуобморока, снова так больше не хочет и теперь сообщает об этом миру в моем лице. Хорошо еще, что сон и сытная еда привели ее в порядок, правда, оптимизма не прибавили. На 15-ом местные гостеприимны и дружелюбны, мы отдохнули, перекусили. Да-а… пора идти.

Переход на углу, всегда готов раскрыться и принять в свои опасные стены. Он никуда не денется, и я смотрю на угол, не торопясь бросаться вперед. Когда знаешь, что ничего нового тебя впереди не ждет, а размеренное старое никуда не денется, очень сильно тянет где-нибудь задержаться подольше.

Уверена, что еще какой-нибудь путь закрылся, и выбирать придется не из всего, а из оставшегося. Я это увижу, укажу, куда идти. Потом укажу, что и где делать… Да, может быть, там будет скверно, опасно, а из еды окажутся только улитки — в тот раз они были спасением и почти деликатесом, хотя и гадость. Но мы уж разберемся. Всегда разбирались, на то и вместе — один указывает, второй действует точечно.

Жаль, последнее время для моего Мастера просто указки недостаточно. Она взяла себе странную манеру брюзжать и препираться: до, после и даже во время работы что-то себе фыркает. Теперь ее часто приходится уговаривать.