(Музыка.)

СОНА (читает). Какие новости, граф? Вы видели даму, которая обещала нам помочь?

КОТЕ. Даму? А, да. Видел сегодня в серной бане.

МИКИЧ. Женщина в мужской бане? Слышал я, что французы развратники, но чтоб о такой степени! Акоп, проверь, так ли там написано.

АКОП (берет книгу). Так, так! Эта женщина — все может, ее весь Авлабар знает.

КАБАТО. Слушай, где это все происходит — в Париже или в Авлабаре?

АКОП (берет книгу). В Париже, в Париже. Там тоже свой Авлабар есть.

МИКИЧ. Ну и что же эта бесстыдная женщина сказала графу в бане?

КОТЕ. Что она сказала? Она сказала… что… она сказала…

АКОП (делая вид, что читает). Что она сказала… Она сказала: не надо торопиться, граф, сказала. Всему свое время, сказала, наберись терпения, сказала! Поняла, графиня? Читай дальше.

КОТЕ. Понял, все понял. (Играет на рояле.) Но я не могу больше ждать! Я люблю вас, графиня, больше, чем Ромео Джульетту! (Музыка.) А вы?.. (Музыка.)

СОНА. И я… (Музыка.) И я… Когда вчера я плескалась в мраморном бассейне, мою душу вдруг пронзила мысль, что я не в силах ждать, я люблю тебя, Коте…

КАБАТО. Вуй мэ!

МИКИЧ. Что так написано?! Граф или Коте?

АКОП. Граф.

СОНА. Коте.

АКОП. Граф.

СОНА. Нет! Коте! Это написано в моем сердце! (Музыка.)

КОТЕ (на коленях перед Микичем). Мы любим друг друга!

СОНА. С первого взгляда!

КОТЕ. С первого урока! (Поет.)

Без любви белый свет,

Как без солнца рассвет,

Как костер без огня,

Как джигит без коня!

(Сона подпевает.)

Микич Нерсесович, я прошу руки Соны Микичовны!

МИКИЧ. Руки?! Что?! Ты просишь?!

КОТЕ (показывает на руку). Руки.

МИКИЧ. Руки. Чтоб ноги твоей здесь не было. Граф — голодранец! (Замахнулся палкой.)

КОТЕ (с достоинством). Не трогайте меня! Я сам уйду. (Уходит.)

СОНА. Отец, ты не знаешь, что Коте… тоже…

МИКИЧ. И знать не хочу!

СОНА. Тогда я с ним. (Пошла.)

МИКИЧ. Стой! (Музыка. Отшвырнул Сону, она падает.) Я тебе пойду! Я тебя на замок запру, на хлеб-воду посажу. Мама, стереги ее здесь, Кабато, в сад иди, под окном стой, чтоб не вылезла, Акоп, в подъезде дежурь, никого, кроме князя, не впускай. И книжки эти… французские… с декламацией… забери! В лавку — на обертку! Мама! (Уходит вместе с матерью.)

Акоп подбирает книги, разводит руками над лежащей на полу Соной. Затемнение. Музыка. Проход Ханумы.

ХАНУМА (поет). Как стола без Тамады,

Как Арагви без воды,

Как базара без хурмы,

Свадьбы нет без Ханумы.

Всех обведу я,

Всех проведу я,

Всех поженю я,

Каждой паре

В Авлабаре

Рай подарю я. (Уходит.)

Входят Микич, Тимоте, Акоп, Кабато.

МИКИЧ. Ну, дочка, князь согласен! Слугу прислал. Как тебя зовут?

ТИМОТЕ. Тимоте.

МИКИЧ. Расскажи ей еще раз, Тимоте! Всем расскажи, Тимоте! Что князь сказал, Тимоте!

ТИМОТЕ. Князь говорит: чем за железной решеткой сидеть, лучше в собственном доме жить! Чем черствый хлеб водой запивать, лучше вин пить и курочкой закусывать! В общем, говорит, женюсь на твоей дочери. Согласен! Но с одним условием.

МИКИЧ. С каким еще условием?

ТИМОТЕ. Похищение! Должно быть похищение.

МИКИЧ. Похищение?

ТИМОТЕ. В роду Пантиашвили всегда крали невест. Это родовая традиция. Князь не может ее нарушить.

АКОП (длинный переход). Говорил тебе, Микич, не связывайся с князьями! И дом каменный даешь в Тифлисе, лавку в Манглисе, пять тысяч, овечки, колечки, а им еще красть надо!

МИКИЧ. Молчать! (Тимоте.) Что же нам делать?

ТИМОТЕ. Завернуть невесту в ковер, я заберу. За углом ее ждет фаэтон и князь.

КАБАТО. Понимаю — садитесь на фаэтон и к священнику.

ТИМОТЕ. Священник тоже за углом. Стоит.

КАБАТО. А фаэтон тогда зачем?

ТИМОТЕ. Похищение. Традиция такая. А вы пока окна — двери откройте и кричите на улицу, чтоб все слышали: Украли! Невесту украли! Традиция такая. Упаковывайте.

КАБАТО. Не нравится мне, Микич, эта традиция. Меня тоже вместе с Соной заверните!

АКОП. Слушай, не тебя крадут — невесту. Смотри, Микич, ведь она все испортит. Князь опять передумает.

МИКИЧ. Уходи! Акоп, бери Сону, заворачивай!

СОНА. Я не хочу в ковер!

МИКИЧ. Молчать!

АКОП (шепотом Соне). Молчи, так надо.

Вместе с Тимоте заворачивают Сону в ковер. Тимоте взваливает на плечо и уносит.

Ну, что вы стоите? Кричите: Украли! Невесту украли!

КАБАТО и МИКИЧ (вместе). Украли! Невесту украли!

АКОП. А ты, бабушка?

АНУШ. Караул! Грабят!

Музыка. Входит Ханума.

ХАНУМА. Украли! Невесту украли! Что случилось? Кто грабит? Кого украли?

КАБАТО. Невесту украли! Князь украл! Венчаться с ней поехал!

ХАНУМА. Это правда, Микич?

МИКИЧ. Правда.

КАБАТО. Стара ты стала, Ханума, на пенсию пора!

ХАНУМА. Верно говоришь. Если на арбе нельзя дрова возить, саму арбу на дрова нужно. Вай мэ! Вай мэ! (Рвет волосы.)

МИКИЧ. Подожди, Ханума! Не расстраивайся, на свадьбе с нами погуляешь! Всех приглашаю! Весь Авлабар. (Поет.)

Над рекой стоит гора,

Под горой течет Кура,

За Курой шумит базар,

За базаром — Авлабар.

Бесконечный,

И беспечный,

Шумный вечно

Наш Авлабар! (2 раза)

Кабато, беги на базар, цветы купи, под ноги им бросать будем. Традиция такая.

Кабато уходит.

Мама, все ли столы накрыты?

АНУШ. Все.

МИКИЧ. Все ли бутылки открыты?

АНУШ. Все.

МИКИЧ. Пойду сам проверю. (Уходит вместе с Ануш.)

АКОП. А что теперь будет, Ханум-джан?!

ХАНУМА. Все хорошо будет, Акоп-джан.

АКОП. Ханум-джан, а я, между прочим, тоже себе невесту присмотрел — и симпатична, и тактичная, и всем женщинам сто очков вперед даст и всех мужчин вокруг пальца обведет!

ХАНУМА. Нет такой женщины в Авлабаре!

АКОП. Есть!

ХАНУМА. Кто?

АКОП. Ты.

ХАНУМА (нюхает табак, чихает). Нет у меня времени шутки шутить, меня настоящие клиенты ждут.

АКОП. Я не шучу, я серьезно. Всю жизнь такую, как ты искал, о такой мечтал.

ХАНУМА. Ты о свободе мечтал. Кто говорил: женатый мужчина, как птица в клетке.

АКОП. Когда в клетке двое, это уже не клетка,