выходил.
Ночью, когда мы подъехали к Москве, что-то сильно горело впереди нас. Огромное красное зарево кумачово разлилось по всему горизонту, и казалось, что это кровоточит вся Москва, вся страна, получившая тяжёлое ранение своей кровеносной системы, но уже зажавшая рукой рану, уже набирающаяся новых сил, уже встающая, багрово и кумачово, во весь рост, до самого неба, для своего грозного отпора врагу.
Так что же такое была эта война, так неожиданно и круто ворвавшаяся когда-то в жизнь каждого из нас — и тех, кто ещё живёт, и тех, кто уже ушёл? Мне кажется, что я уже ответил для самого себя на этот вопрос. Ответил, как мог. А может быть, и не ответил… Не ответил до самого конца, до беспощадной последней глубины, теряющейся где-то в районе бездонного загадочного мирового океана всеобщего и бесконечного человеческого бытия. И если не ответил, то потому, что сам ещё не всё понял в этом простом и сложном вопросе — что такое была эта война? Наверное, понять это до конца вообще невозможно. Наверное, понять это до конца не дано никому. Это можно только прожить, через это можно пройти, но понять это так же невозможно, как невозможно до конца постигнуть смысл самой жизни. Надо просто жить — работать, любить, бороться, стремиться, надеяться… И понимание прожитого будет приходить к нам и уходить от нас, будет видеться нам сквозь вечернюю пелену прошлого и утренний туман будущего. И каждый день, каждое утро — вечно — будут возникать перед людьми новые проблемы, новые вопросы о прошлом и будущем и новые ответы на них.
Печальный одиннадцатилетний преображенский мальчик смотрит на меня с фотографии сорок первого года. Многое ещё произойдёт с ним. Он будет работать, учиться и снова работать, влюбляться, любить, увлекаться, он будет дерзать, рисковать, испытывать судьбу и всё время стремиться к чему-то новому, всё время надеяться, всё время искать своё, единственное и неповторимое. Потому что жизнь человеческая — не ровное поле и не гладкая дорога, бестревожно уходящая к горизонту. И не всегда она заботливо укатана перед тобой предшествующими поколениями. В жизни каждому из нас, наверное, многое приходится решать заново и самому, без посторонней помощи, преодолевать подъёмы, спуски и крутые повороты своей судьбы. Тем дороже бывает для человека душевный и гражданский опыт бытия, по крупицам собранный им в драматических личных и общественных обстоятельствах. Собранный для себя и для других.
Далёкая страна нашего детства. Мерцающими огоньками юности, высокими голосами и чистыми звуками молодости зовёт она нас к себе. Мы всё дальше и дальше уходим от нашего детства, а оно приближается к нам.
Так что же такое была эта война, так неожиданно и круто ворвавшаяся когда-то в жизнь каждого из нас — и тех, кто ещё живёт, и тех, кто уже ушёл? Мне кажется, что я уже ответил для самого себя на этот вопрос. Ответил, как мог. А может быть, и не ответил… Не ответил до самого конца, до беспощадной последней глубины, теряющейся где-то в районе бездонного загадочного мирового океана всеобщего и бесконечного человеческого бытия. И если не ответил, то потому, что сам ещё не всё понял в этом простом и сложном вопросе — что такое была эта война? Наверное, понять это до конца вообще невозможно. Наверное, понять это до конца не дано никому. Это можно только прожить, через это можно пройти, но понять это так же невозможно, как невозможно до конца постигнуть смысл самой жизни. Надо просто жить — работать, любить, бороться, стремиться, надеяться… И понимание прожитого будет приходить к нам и уходить от нас, будет видеться нам сквозь вечернюю пелену прошлого и утренний туман будущего. И каждый день, каждое утро — вечно — будут возникать перед людьми новые проблемы, новые вопросы о прошлом и будущем и новые ответы на них.
Печальный одиннадцатилетний преображенский мальчик смотрит на меня с фотографии сорок первого года. Многое ещё произойдёт с ним. Он будет работать, учиться и снова работать, влюбляться, любить, увлекаться, он будет дерзать, рисковать, испытывать судьбу и всё время стремиться к чему-то новому, всё время надеяться, всё время искать своё, единственное и неповторимое. Потому что жизнь человеческая — не ровное поле и не гладкая дорога, бестревожно уходящая к горизонту. И не всегда она заботливо укатана перед тобой предшествующими поколениями. В жизни каждому из нас, наверное, многое приходится решать заново и самому, без посторонней помощи, преодолевать подъёмы, спуски и крутые повороты своей судьбы. Тем дороже бывает для человека душевный и гражданский опыт бытия, по крупицам собранный им в драматических личных и общественных обстоятельствах. Собранный для себя и для других.
Далёкая страна нашего детства. Мерцающими огоньками юности, высокими голосами и чистыми звуками молодости зовёт она нас к себе. Мы всё дальше и дальше уходим от нашего детства, а оно приближается к нам.