реку-мать Ниир-Саору. Да... Не было никакой плеши. Плешь пришла потом. А был лишь шум реки, крики птиц и вздохи вулкана, в склоне которого и была вырыта предками наша крепость-нора Харлфундур, что в переводе на ваш щебечущий язык будет "Вонючая Гора". Не стоит смеяться, ибо добыча серы и селитры есть процессы, не услаждающие ноздри запахами лаванды или мяты. Это трудная и неприятная работа, которая, однако же, дает немалое могущество и процветание государству. Своим государством мы считали только Харлфундур, а не ваш людской Ингиэльм, самонадеянно заключивший Вонючую Гору и все окрестные хребты в свои границы.

Я вырос и стал резчиком по камню, что, однако, не освобождало меня от работ по добыче серы. Да, серу и селитру добывали все: таково было бремя жизни в Халфундуре. Заправлял всем наш рдум Этур Одно-Ухо. Это был старый боргвин, сторонник доктрины предков, которая обязывала каждого жителя участвовать в работах по изготовлению пороха помимо своей основной профессии. Тогда мы тайно продавали порох нескольким торговым гильдиям и нескольким другим боргвинским крепостям. Всем нужен был порох, но не все могли производить его в достаточном количестве. Доктрина же предков предписывала производить пороха столько, чтобы в самой крепости его находилось больше, чем у каждого из покупателей. Многим такой род занятий был не по душе: проводить половину дня в смрадной селитрянице или в вонючем серном карьере. Но и жаловаться было не на что: в самой крепости не воняло, было место для мытья, да и богател Харлфундур день ото дня.

Главным потребителем нашего пороха были торговые гильдии. А вот землевладельцы и знать Ингиэльма относились к этой статье наших доходов резко отрицательно. Сколько ультиматумов было нам выставлено, сколько торговых связей было пресечено! Нас даже осаждали несколько раз! То были армии свободные и над ними не развивался флаг какого-либо государства Мировой Чаши, но мы понимали, что к чему и кто натравливал на нас этих голодных, охочих до золота головорезов. Я лично дважды участвовал в прорыве окружения, сражаясь в рядах Харлфундурского ополчения. Как бежали они от нас, как катились по склонам Вонючей горы! Ах да, что-то я отвлекся...

В общем, детство, отрочество и юность мои прошли безоблачно, и даже те вооруженные столкновения, которые я описал только что, были, скорее, поводом погеройствовать и проявить характер, нежели серьезным испытанием.

Беды начались позже. Одна из торговых гильдий, название которой я уже и не упомню - с красным петухом на эмблеме - стала присылать к нам караваны с благовониями. И этот род товара возымел среди харлфундурцев весьма значительную популярность. Жители крепости готовы были продать последнее исподнее за понюшку благоуханных масел, которые потекли в Харлфундур от купцов. Представителем гильдии был, как ни странно, боргвин. Из тех, что покидают крепости, селятся в людских городах и бреют бороды. Даже имя у него было из людских: Винир. Не прошло и года, как этот гильдейский боргвин стал божеством для изголодавшихся по приятным запахам моих сограждан. Да что и говорить: я и сам с нетерпением ждал караванов телег с красным петухом на бортах. Спустя некоторое время я узнал, что Винир стал почетным гражданином Харлфундура, а с ним в крепость пришли люди Ингиэльма и прочие гильдейские прихвостни. Силами харлфундурцев в крепости был выдолблен внушительный зал, в котором постепенно образовалась фабрика по производству благовоний.

Потом Этур Одно-Ухо умер. Я тогда уже был женат и тетешкал двух сыновей-близнецов. Кльяра... Моя мудрая и многострадальная жена... Я до сих пор помню твои глаза цвета начищенной меди! Так о чем я... Ах да: помер Этур Одно-Ухо, да войдет он в Чертоги Света. К тому времени население Харлфундура разделилось на две неравные части: на тех немногих, кто работал на красного петуха, и на тех, кто по-прежнему ковырялся в серных карьерах, угольных печах и селитряницах. Вторых было большинство, и они обменивали порох на благовония, как это было ни удивительно. Это потом я узнал, что гильдия с красным петухом на эмблеме прослыла одним из самых могущественных торгашей... чем бы ты думал, сынок? Порохом! Нашим порохом! Конечно же, коль скоро мы продавали порох красному петуху за духи, и сами же эти духи для него производили, крепость беднела. Приходила в упадок. О! Харлфундур превратился в настоящий зверинец! Сюда красный петух свозил разных вонючих зверей, ароматную древесину. Наши жилища превратились в склады, а залы - в общежития. Леса на склонах были выжжены и на их месте появились террасы с розами и другими благоуханными растениями. Воздух же в помещениях, где мы обитали, стал смесью вони мускусных животных, серы, отхожих мест и селитряниц. Бани закрылись: теперь там были лаборатории алхимиков! Но забери меня тьма, популярность Винира-боргвина только росла. Это был умный парень, скажу я тебе. Да, он и его люди ходили в золоте, а мы - в тряпье, но время от времени среди нас, работяг, гнущих на него спины, вдруг находился успешный боргвин, который неожиданно богател и чьи дела начинали идти в гору. И вот еще вчерашний золотарь становился вдруг большим человеком и надевал камзол с красным петухом. Остальные, видя такой успех, вмиг воодушевлялись и приходили в уверенность, что пройдет день-другой и благая Винирова звезда озарит и их путь. Кроме того, Винир привозил с караванами артистов, и те показывали уморительные комедии о днях минувших, в которых Этур Одно-Ухо выглядел дурак дураком или жестоким тираном. И нам нравилось! Боргвины любят хорошенько повеселиться!

Но Винир торопился. Да, прошло много лет и уже выросло поколение безумных юнцов, мечтающих однажды ходить в золоте, но были среди нас и те, кто помнил давние времена и все больше и больше находил их справедливыми. Был таким и я.

Вместо Румбла всем стал заправлять некий Совет Мастеров, куда входили управляющие производствами. Мы взывали к этому совету, требовали возобновить торговлю с другими крепостями и гильдиями, выдвигали своих представителей, но все наши мольбы застывали в форме бумаг. В ответ Совет издавал лишь новые запретительные законы. Постепенно в крепость стала заселяться гильдейская солдатня, якобы для охраны караванов... Солдатня, так похожая на ту, что оцепляла некогда Харлфундур своими жалкими осадами. Теперь же мы кормили этих ребят, а они нас крепко бивали за нарушение новых непонятных законов.

Не удивительно, что рано или поздно настал момент, когда мы восстали и выгнали красного петуха из своего дома! Для тебя это, небось, звучит просто: "Выгнали"... Нет. То была бойня, длившаяся месяц!