водились. «Ныне же ничего нет. Пустая река, пустая тайга кругом».

Я бы добавил: и оттого город сам пустой…

Во время первых моих приездов в Тынде едва ли не каждую неделю выступала какая-нибудь столичная знаменитость. Концерты, встречи, спектакли. Сейчас все это история. Не балуют Тынду культурой. Люди живут теперь сами по себе — кино, телевизор, да еще приработок какой.

Больше, чем сейчас в Тынде, индивидуальных такси я не видел нигде, хотя ездить мне приходится немало. Кажется, город разделился на водителей и пассажиров. Кооперативов здесь тоже прибавилось за последнее время на любой вкус… Деньги, деньги, деньги — о них чаще всего говорят горожане, да и не только горожане, всюду на БАМе: «Сколько надбавок?», «Сколько вышло за прошлый месяц?»

Многие, особенно молодые, ребята приезжают на БАМ не «за запахом тайги» — за машиной. Только она их заботит. Взял машину — и домой. Поэтому свои расходы они урезают до минимума, в кино лишний раз не пойдут, доходы стремятся увеличить до максимума, ничем не брезгуют.

Конечно, о всех бамовцах говорить так нельзя, но об абсолютном большинстве — можно: позволяют известные результаты социологических обследований.

Заверения же экономистов о мероприятиях по закреплению кадров, о стабильном населении в зоне БАМа — маниловщина.

Председатель Тындинского горисполкома на мои соображения, например, ответил, что в городе будет мебельная фабрика, электрозавод, швейная фабрика, обувная, мол, тогда лучше будет. Но когда эта лучшая пора настанет? Пока даже площадок под новостройки не подбирали.

И будут ли они, эти новые производственные предприятия? Зачем их строить? Экономической необходимости в них нет никакой. Дешевле завозить сюда, в Тынду, и мебель, и швейные изделия, и обувь.

Вряд ли целесообразна ныне «волевая» перспектива, оставшаяся от сталинских времен. Автаркия это самая настоящая. Изжила она давно себя. Хозяйство страны переходит на хозрасчет и самофинансирование, и ни одно промышленное министерство не захочет добровольно строить в Тынде. Дорого! Невыгодно!

Вот лишь один факт: годовые затраты только на отопление поселка в зоне БАМа порой дороже самого поселка! Так по какой же цене будут продавать мебель, обувь, швейные изделия, произведенные в Тынде?..

И еще одна нынешняя проблема, как бы исподволь появившаяся на экономическом горизонте, но сразу же затмившая все розовые перспективы главного перекрестка БАМа, — вода.

На пустыню местность здесь, конечно, не похожа, но как в пустыне. Городу не хватает воды, на жестком лимите сидит. А кто виноват? Сами.

Когда строили дорогу, гравий черпали из реки. Выражаясь устаревшим языком, «преображали реку, прорезали тайгу, покоряли природу».

— И покорили! — сказал Николай Иванович Калашников, один из руководителей гидрологической экспедиции, которая работает в окрестностях Тынды. — Мы предупреждали: нельзя так с природой — не простит. Нет же, никто нас не слушал и не слушает. Загубили реки, обеднели водные ресурсы. В Тынде вода упала на полтора метра, даже река Гилюй ныне промерзает до дна.

— А сама Тында?

— Тында? Она и раньше иногда промерзала. А теперь — всегда! Одно воспоминание от реки осталось. И каждый год все хуже.

— Почему?

— Лес рубить начали. Представляете, пойменные леса только и рубят. На глазах сохнут болота, а нет подпитки — откуда же реке воду брать?

К городу Тынде теперь подходит, водовод, на 16 километров проложен. Еще несколько водоводов требуется. Во сколько обходится ныне вода, никто не скажет. Но чтобы в пятидесятиградусный мороз не перемерзали трубы, думаю, кое-какие затраты необходимы. Явно не дешев стакан воды в городе, стоящем на одноименной реке, которой, впрочем, полгода нет — промерзает до дна.

Почему уровень воды в реках падает? Ответ простой. Трасса БАМа проходит почти полностью по долинам рек. Полотно дороги, словно дамба, как бы отрезало реку от одного берега, нарушило систему «река — берега», поэтому и изменения — протайки мерзлоты, наледи, а летом сушь. Нарушений природы год от года все больше. А с ними связаны новые расходы на содержание дороги, на водоснабжение поселков — новые сотни миллионов рублей на ветер из-за неумения хозяйствовать.

Проблемы, проблемы, проблемы… Едва ли не основная на БАМе — продовольственная. Суровые природные условия только рублем не покроешь, нужно еще и пирогом. А с пирогом сложнее. Очень много ртов собралось вокруг бамовского пирога.

По БАМу поезда почти не ходят, лишь пассажирский с рабочими видел я тогда да несколько грузовых со строительными грузами. И одного миллиона тонн за год не перевозит дорога. Зато в штате эксплуатационников более 30 тысяч человек. То есть почти столько, сколько потребуется БАМу, когда он выйдет на проектную мощность. Если выйдет, конечно.

В одной Тынде 60 тысяч ничего не производящего населения. Плюс строители по трассе. Всех надо накормить.

Сказать, что пища в рабочих столовых Тынды вкусна и разнообразна, что она хоть как-то отвечает научно обоснованным нормам питания для жителей Севера, значило бы погрешить против истины. О свежих овощах, о фруктах знают только по картинкам в журнале.

Вспоминаю, когда зашел в один бамовский детский садик, мне резанула слух фраза воспитательницы. Мол, все у нас хорошо, все есть. «И даже фрукты летом?» — спрашиваю. «Да, — отвечает, — один раз в позапрошлом году завозили черешню. Мы спросили у детей: «Дети, что это?» А они не знают. Потом кто-то сказал: «Ягодка».

А я ведь был в одном из лучших детских садиков! Да что там «ягодка»! Молока свежего нет, с мясом затяжные перебои… В остальном же действительно «все хорошо». Консервы, крупы есть.

Где же она, обещанная сельскохозяйственная программа освоения зоны БАМа? У кого спросить: можно ли на таких вот «ягодках» строить серьезную политику заселения зоны БАМа?

— А вы знаете, какие морозы у нас зимой? О каких подсобных хозяйствах вы говорите? — возражали мне в Тынде, мол, пустые все это хлопоты.

— Но на консервах-то далеко не уедешь, — не сдавался я.

Вижу, бесполезный разговор идет, а вести его надо. Как доказать свою правоту? Взял билет и поехал в поселок Олекма, к Новику Владимиру Григорьевичу, посмотреть на его подсобное хозяйство, о котором был наслышан еще в Москве. От Тынды до Олекмы почти 500 километров, но климат такой же. Только в Олекме на трассе пьют свежее молоко, почти круглый год свежая зелень… Словом, есть что посмотреть, что послушать, будет о чем писать.

Счастливчик. Повезло. Я еду по БАМу. Правда, вагон общий, место сидячее, а 500 километров ой как долго тянутся. Все равно еду. Поезд не