меж вас,
Где встречаю радушия знаки,
Где так много прямых, благородных сердец
Мне сочувственно воют во мраке.
Слов не знаю, чтоб выразить чувства мои,
Благодарность моя бесконечна.
Для меня, о друзья, эта дивная ночь
Незабвенной останется вечно.
Я сочувствие ваше, поверьте, ценю, —
Вы его мне давно доказали
В дни иные моих испытаний и бед
И в годину глубокой печали.
Сотоварищи волки! Во мне никогда
Не могли вы еще сомневаться,
И словам негодяев не верили вы —
Будто я стал с собаками знаться,
Будто я изменил, и в овчарню войду
Я надворным советником скоро…
Отвечать на подобную гнусную ложь
Я считал всегда верхом позора.
Прикрывался порою я шкурой овцы
Лишь затем, что она согревала,
Но о счастье овечьем мечтать я не мог:
Это счастье меня не пленяло.
Я не пес, не надворный советник пока,
И овцой никому не казался.
Это сердце и зубы — закала волков,
Я был волком, и волком остался.
Я был волком, — и им остаюсь навсегда,
Буду выть я по-волчьи с волками.
Да, нам небо поможет! Лишь верьте в меня
Да себя защищайте клыками».
Так экспромтом с волками витийствовал я.
Эту речь, выражения эти
Озадаченный Кольб поспешил, не спросясь,
Напечатать в немецкой газете.
<1868>
Готфрид Август Бюргер
445. Труженику
Пока ты можешь день-деньской
Трудиться ради пропитанья,
Стыдись с протянутой рукой
Просить, как нищий, подаянья.
Когда же будут от утрат,
От горя силы все убиты,
Тогда себя, мой гордый брат,
Голодной смертью умори ты.
<1877>
Генри Лонгфелло
446. Мост
В глубокую полночь я был на мосту
С своею тоскою всегдашней,
Над городом сонным всплывала луна
За темной церковною башней.
Луна отражалась внизу подо мной
В недвижимом водном просторе,
Как кубок червонный, который скользил
Ко дну темно-синего моря.
И в эту июльскую дивную ночь
На западе, в дымках тумана,
Краснее луны золотая заря
Была и тепла и румяна.
Меж двух берегов по теченью воды
Широкая тень трепетала,
С приливом морским набегала волна
И словно ту тень отгоняла.
Над тенью неслась и скользила река,
Журчала, как ласка привета,
И травы морские влекла за собой
В сиянии лунного света.
Как этот прозрачный поток водяной
Кипел под моими ногами,
Так был я охвачен потоками дум,
И очи сверкнули слезами.
Как часто, как часто в минувшие дни,
В давно невозвратные годы,
В глубокую полночь я с моста глядел
На синее небо и воды.
Как часто, как часто тогда я желал,
Чтоб волны отлива морского
Меня унесли бы с собой в океан,
Подальше от мира людского.
Изнеженный жизнью, тогда я был юн,
Кровь быстро бежала по жилам,
И тяжесть, давившая сердце мое,
Казалось, была не по силам.
Теперь эта тяжесть свалилась с души,
Исчезла и канула в море —
И нынче смущают лишь только меня
Собратьев страданье и горе.
Но всё же, когда я иду чрез реку
И с моста на волны взгляну я,
В уме моем прошлые думы встают,
Бессонную память волнуя.
И думаю я: сколько тысяч людей,
Которых страданье казнило
И тяжкою ношей давила печаль,
С тех пор через мост проходило.
Я вижу — проходят рядами они
То взад, то вперед предо мною,
Одни — молодые, с горячей душой,
Другие — блестя сединою.
И вечно, и вечно в полуночный час —
Так долго, как речки журчанье,
Так долго, как в сердце живущая страсть,
Так долго, как жизни страданье —
Луна с отраженьем в речной глубине
И тени здесь будут являться —
И станут небесным символом любви
На грешной земле отражаться.
1864
Из новогреческих народных песен
447.
Отчего ты, сердце, ноешь,
Отчего болишь ты, сердце?
— Оттого, что край родимый
Терпит иго иноверца,
Оттого, что о свободе
Между нами нет помину,
Оттого, что наши братья
Рать сбирают на чужбину —
И стоит над всей страною
Тучей черною кручина:
Муж прощается с женою,
Мать с слезами крестит сына,
И на месте, где прощались
Сестры с братьями, рыдая,
Никогда не брызнет снова
В поле зелень молодая.
448.
«Белокурая голубка!
Отвори мне дверь в твой дом…»
— «Но скажи сперва мне — кто ты?
Я впущу тебя потом…»
«Под окном ждала, бывало,
Ты меня в вечерний час,
И к устам твоим устами
Прикасался я не раз…
Я к тебе вернулся снова
Из-за дальних, чуждых гор…»
— «Я впущу тебя, но прежде
Опиши, каков мой двор».
«Пред крыльцом твоим, на солнце,
Зреет куща белых роз,
На дворе твоем зеленом
Виноградных много лоз…»
«Кто тебе сказал об этом?
Я не верю ничему…
Нет, хитрец, скажи